— А куда его сослали?

— В Йорк, поскольку он архиепископ этого города. Правда, дальше Кавуда он не уехал. Но не важно. Больше король никогда не станет пользоваться его советами. Подумать только, Бесс, святой отец выступил в роли королевского сводника! Если бы он вел себя как порядочный человек, я бы уже была женой и матерью. Но никто не позволяет мне вести себя так, как хочу я. Король командует. Мой дядя герцог командует. — Анна вздохнула. — И все меня ненавидят. Только и ждут, когда король мне изменит.

— Может, и все, но только не я, — запротестовала Элизабет.

— Ты почти ничего не знаешь обо мне, кроме того, что слышала от других.

— Да, я слышала разные сплетни, — призналась Элизабет. — Но теперь я знаю вас, Анна, и вижу, что в них мало правды.

— Вы всегда говорите то, что думаете, верно? Как я завидую этому вашему качеству! Сама я должна тщательно подбирать каждое слово, чтобы враги не истолковали его превратно и не использовали против меня.

— Меня воспитывали по-другому. В девять лет вы были во Франции, в свадебном поезде принцессы Марии. А я босиком бегала по лугам за овцами. В двенадцать лет вы служили французской королеве Клотильде. Я же училась управлять хозяйством. В семнадцать лет вы приехали к английскому двору. В четырнадцать мне доверили Фрайарсгейт. По склонностям и воспитанию я сельская жительница. Вы же — придворная дама благородного рождения. Если я начну выражаться как придворная дама, меня в моих местах не поймут. Моя семья попыталась меня немного обтесать, но, боюсь, им это не удалось. Если моя прямота не оскорбляет вас, я рада. Я не могу стать другой.

— Нет, вы меня не оскорбили, — вздохнула Анна. — Вы единственная, кому я могу верить и доверять. Мой дядя-герцог спросил, что я в вас нашла. Он бы не одобрил нашей дружбы, но ваш племянник, сын графа Уиттона, — один из его пажей. Я сказала, что мне нравится ваша честность.

— Кроме того, я пробуду здесь недолго, — хихикнула Элизабет. — Я видела герцога. Представительный джентльмен.

— Ничего не скажешь, — согласилась Анна. — Он глава нашего дома, и я должна во всем ему повиноваться.

Она нервно передернула плечами.

— Иногда я сопротивляюсь, зная, что могу пойти к королю и он меня защитит. Дяде это не нравится, но он вынужден смириться — иного выхода у него нет. Королю должны повиноваться все.

— Он добр к вам, и все же вы не любовники, — констатировала Элизабет.

Анна Болейн даже растерялась:

— Почему вы это сказали?

— Я услышала это от вас.

— Все считают иначе, но я — не моя сестрица Мэри, несчастное создание. Король выдал ее замуж и признал одного из ее детей, хотя она утверждает, что и второй ребенок тоже от него. Муж использует ее для своих целей, и ему все равно, что король укладывал ее в свою постель даже после их свадьбы. Я не позволю, чтобы мои дети считались детьми сомнительного происхождения!

— По-моему, вы избрали верный путь. Рано или поздно король получит развод. И он любит вас. Это видно по тем взглядам, которые он бросает на вас.

— Но когда мы поженимся… — со страхом пробормотала Анна. — Что, если я не смогу родить ему здорового сына? Что, если потерплю неудачу, как Екатерина Арагонская? Что тогда будет со мной?

Она очень разволновалась, но, нужно отдать ей должное, быстро взяла себя в руки.