Удар прикладом по правой руке — пистолет отбит в сторону. Заход за спину, подсечка под правое колено, тычок стволом в спину.

— Вы убиты, О'Брайан, — ровным тоном, даже ничуть не запыхавшись, сообщила Габриэлла совершенно ошарашенному парню.

Нужно ли говорить, что всё сражение не заняло и пары-тройки секунд?

— Это ещё… почему? — изумлённо выдавил Ларри, поднимаясь с колена. — Раз уж дело до… рукопашной дошло, значит, не осталось у вас патронов-то.

— А потому что в бою на стволе дробовика было бы закреплено вот это, — объяснила итальянка.

Габриэлла спокойно достала из ножен на поясе штык-нож, похожий на классический советско-российский к «калашу», и сноровисто прикрепила его к Винчестеру.

— А я думал, что дробовики со штыками уже и не производят… — озадаченно произнёс я, в глубине души пребывая в восхищении от действий итальянки.

— Верно. Не производят, — спокойно ответила Габриэлла. — Но я пользуюсь старыми запасами.

* * *

— Габриэлла, а можно мне из твоего дробовика стрельнуть? — попросил я после окончания занятия. — Ну, пожалуйста…

Итальянка окинула меня скептическим взглядом.

— Вообще можно. Вот только ты для такого оружия маловат будешь. И лёгок больно.

— Ну, ты вроде бы тоже не слишком большая и тяжёлая…

— Да и слава Богу, — хмыкнула Ферраро. — Только я с ним столько тренировалась, что… А хотя на — ты же вроде бы тоже не новичок в таких делах.

О-па! Что-то недоброе я чую… Может, у «винчестера» действительно очень мощная отдача, а я и не знаю? Из дробовиков-то я никогда не стрелял, да и не особо стремился, хотя у нас в арсенале «спасы» водились… А, была не была!..

— Ну, из пулемёта я стрелял, так что, думаю, и с этой штукой управлюсь, — наигранно-уверенно ответил я, принимая из рук итальянки дробовик. Про то, какие у меня были при подобной стрельбе результаты, я тактично умолчал.

Ё!.. А тяжёлый, зараза! Не меньше «калаша» весит, а может даже и больше… Да, пожалуй, всё-таки побольше. Ну-ка…

— Семь бед — один резет, — пробормотал я, поплотнее прижимая приклад к плечу и ловя на мушку ближайшую мишень.

БАБАХ!

«Винчестер», будто живой, подпрыгнул у меня в руках, его ствол резко дёрнуло вправо-вверх. Громыхнуло так, что я едва не оглох, хотя к стрельбе уже попривык. В плечо как будто со всего размаха ударили чем-то тяжёлым, да так, что меня едва не опрокинуло к чертям свинячьим. Ладно, хоть не упал — и то дело, но вот близок я к этому был, ох близок…

— Ничего так — сойдёт, в принципе, — прищурившись, изрекла итальянка, рассматривая ростовую мишень, у которой теперь отсутствовала добрая часть левой стороны. — Хотя я и ожидала большего.

— Ну, в таком случае — извиняюсь, — буркнул я, отдавая дробовик и потирая сильно ушибленное плечо, которое начало неметь.

— Слушай, — протянула итальянка. — А ведь тебя же не учили с самого детства обращению с оружием…

Я замер.

— Как догадалась? — быстро спросил, слегка съёживаясь.

— Да уж догадалась как-то… — ответила Ферраро. — Ну, так как?

— Что «как»?

— Ведь не учили же — верно?

— Не учили, — вздохнул я. — Я только три месяца, как в руках что-то огнестрельное подержал, а до этого только книжки всякие читал…

— Оно и видно, — покивала Габриэлла.