Потом добавила уже более спокойно: — И я не в состоянии спорить. Ясно?
— Он убил твоего отца, — заметила Тереза. — Уничтожил других людей. Как можем мы доверять ему?
Эмили нахмурилась:
— Все так. Но он разговаривал со мной прошлой ночью. Мы многое обговорили. У Каспара имелись причины для убийств. Он оправдывает себя тем, что другого пути у него нет. Я не согласна с ним, да он и не нуждается в моем согласии. Но…
Ник вынул ручку из кармана куртки и положил ее на стол рядом с салфеткой.
— Каспар хочет, чтобы восторжествовала справедливость, как он ее понимает, — сказала Эмили, задумчиво глядя на ручку.
Потом написала на бумаге два слова.
«Ты знаешь?»
Коста кивнул и написал рядом с вопросом имя.
Она закрыла глаза. Затем взяла салфетку, посмотрела на написанные там слова, окинула Косту язвительным взглядом и проговорила одними губами:
— Ты уверен?
Коста прикрыл микрофон рукой, наклонился к ее уху, ощутил знакомый запах шампуня, исходящий от волос, и прошептал:
— Я уверен, что он жил в доме, которым владели американцы, на пьяцца Матеи в 1990 году. Этого достаточно?
Ее щека прильнула к его щеке, губы на мгновение коснулись шеи.
— О да, — прошептала она ему прямо в ухо.
Сняла руку Ника с микрофона, провела губами по пальцам и широко улыбнулась.
— Если Каспар хочет восстановить справедливость, — сказал Ник, — ему надо только прийти в квестуру.
— Он придет. Я обещаю.
Она написала на салфетке адрес и время и передала ее Терезе.
— Вот где и когда он хочет иметь доказательства. Об этом знаете только вы двое. Возможно, он захочет проверить вас. Я бы удивилась, если бы он поступил иначе. И… — она умолкла, стараясь убедиться, что до них дошли ее слова, — пусть дача показаний пройдет на высшем уровне. Прошу вас.
В тот момент Ник Коста хотел, чтобы у него в руках появилась волшебная палочка, которая мгновенно перенесла бы их из сферы насилия и смерти в теплый, человеческий мир.
— А что, если произойдет нечто непредвиденное? — спросил Коста. — Какая-то задержка… как тогда мы свяжемся с ним?
— Нет! — воскликнула Эмили, умоляя его взглядом. — Он не поверит в это, Ник. Каспар слишком умен. Надо делать то, что он говорит. Или… Каспар будет непоколебим. Он хочет сдаться на своих условиях.
— Я позвоню Фальконе, как только он освободится, — пообещал Ник. — И все устрою.
— А что же я? — спросила Тереза.
Эмили сунула руку в карман пальто, достала пластиковое удостоверение, затем написала на салфетке какие-то цифры, буквы и адрес электронной почты.
— Если сможешь уговорить служащих посольства пустить тебя в кабинет Липмана, это поможет тебе. А потом… Вы с Ником должны что-то придумать вместе. Я не могу…
Возможно, Эмили слишком долго сдерживала эмоции. Она побледнела и откинулась на спинку стула. Казалось, девушка на грани нервного срыва. Коста видел, что происходит, но не находил никаких слов.
И тут вмешалась Тереза Лупо. Она нагнулась и обняла хрупкие плечи, потерявшиеся в огромном пальто.
— Эмили, — прошептала она, — не сдавайся. Мы все сделаем.
Потом Тереза ушла не оборачиваясь.
Эмили вновь взяла руки Косты в свои. На ее лице выступил холодный пот.
— Постарайся, Ник, — проговорила она чуть слышно. — Дело не только во мне одной.
Она подалась вперед и поцеловала его в щеку холодными и какими-то ненастоящими губами. |