Перони с нарастающим чувством беспокойства слушал, как Фальконе говорит о послании Каспара, в котором содержались некие доказательства.

Липман был непреклонен и чувствовал себя очень уверенно, что весьма беспокоило Джанни.

— Всю ответственность несет Дэн Дикон. Он затеял весь этот спектакль. Каспар понял бы это, если бы окончательно не потерял рассудок.

«Суть не в этом, — размышлял Перони, — и все всё прекрасно понимают».

— Ты можешь доказать? — спросил он. — Вчера я видел лицо Каспара, и он нуждается в доказательствах. Он разговаривал с Диконом. Не думаю…

— Дикон! Дикон! — вскричал Липман. — Негодяй был конченым предателем! Как можно, черт возьми, полагаться на его слова?

Перони старался понять, что за игру затеял Липман. Все несколько глубже, чем предполагалось.

— Каспар пытался спасти жизнь Дикона тогда в Пекине. Не думаю, что люди склонны врать при таких обстоятельствах.

Американец окинул Виале гневным взглядом:

— Скажи ему.

Виале сделал вялый жест, пытаясь успокоить спорящих.

— Мы врем всегда, когда нам хочется врать. Добро пожаловать в наш мир. Советую принять его таким, каков он есть.

— Мы принимаем то, — вступил в разговор Фальконе, — что Каспар выступает с прямой угрозой, которую он, несомненно, выполнит в нашем городе. Мы обязаны понять ее суть и адекватно ответить. Важно знать, что предложить ему, чтобы он успокоился. Ты можешь доказать, что вся вина лежит на Диконе?

— Нет, — ответил Липман. — Вот вам мой честный ответ.

Перони захотелось вновь схватить засранца за горло. Казалось, ему плевать на всех и вся.

— Но почему? Речь идет о миллионах долларов. Можно найти счета, записи в бухгалтерских книгах и все такое.

Американец рассмеялся. Джанни Перони сделал над собой усилие, чтобы не вскочить с места.

— На какой планете вы живете? — спросил Липман. — Мы не хотим делать ничего подобного. Секретные операции очень хорошо продумываются, так что в случае сбоев все дерьмо остается в земле и не проникает на поверхность. Только при таких условиях они могут функционировать. Каспар знает об этом не хуже других. Он сам придумал добрую половину правил. Ревизия бухгалтерских книг показывает, насколько парень безумен. С таким же успехом он может попросить нас повеситься на центральной площади.

— Ты должен… — заговорил Перони.

— Нет! — настаивал Липман. — Послушайте. Каспар играл по своим правилам. И сейчас не может отменить их. Все отрицается. Никаких бумаг или банковских сделок. Ничего. Просто куча денег, пропавшая со счетов в Вашингтоне.

Наконец-то подал голос комиссар Моретти:

— Слышал, что они говорят, Виале? Пока что я слежу за расследованием, однако мне не нужны дальнейшие неприятности на улицах Рима. Мы так не договаривались.

— Идет жесткая игра, — спокойно отвечал Виале. — Мы справимся.

— Черт побери! — взвизгнул Моретти. — Справимся мы. Мы полицейские. И не просто так занимаемся своим делом.

— Вы занимаетесь им, потому что вам выгодно! — закричал Виале. — Никогда не видел такого среди копов. Боже, Лео не поддался бы на такой трюк. Инспектор бы все проверил. Так он и поступил в итоге. А ты… — Он даже не пытался скрывать презрения к человеку в форме, сидящему за два места от него. — Да ты просто шут гороховый и набитый дурак в кителе с блестящими пуговицами! Ты мне полезен, Бруно, только не преувеличивай свою значимость.