— Исключено, — ответил Липман. — У нас под рукой нет копий заключений. Кроме того, не понимаю, зачем вам это нужно.

— Может быть… — пробормотала она.

— Я сказал «нет». Следующий снимок.

Здание могло быть тем же, за исключением окна в галерее, которое имело другую форму.

— Тоже Джефферсон, — заговорила Дикон. — Виргинский университет находится за углом. Ротонда представляет собой уменьшенную наполовину копию Пантеона. Всего через четыре дня. Тело мужчины расположено в центре зала и очень напоминает то, что мы видели сегодня. Теперь убийца обрел свой стиль и строго придерживается образца.

На экране появилось четкое изображение трупа. Руки и ноги находились под теми же углами, что и у женщины в римском Пантеоне.

— Теперь он работает скальпелем гораздо лучше, — заметил Липман.

— Плюс, — добавила Дикон, — очень тщательно размещает тело. Голова обращена на юг. Преступник будет располагать свои жертвы именно таким образом. И с этого момента он меняет положение рук и ног. Иногда вот под таким углом. Иногда сводит ноги вместе, а руки ставит под углом девяносто градусов к торсу.

Липман недовольно кашлянул. Такие детали его мало интересовали.

— Очень странно, что маньяк укладывает свои жертвы головами на юг, — продолжала Эмили, — так как в большинстве таких зданий для этого нет очевидной причины. Они не выровнены в определенном направлении. Потом мы поняли. В самом Пантеоне вход и высокий алтарь выходят на юг. Вот почему он клал тела таким образом, как будто планировал то, что случилось вчера ночью. Будто Пантеон являлся для него конечным этапом.

— Трудно ли делать это? — спросил Коста.

— Что именно? — уточнил Липман.

— То, что он рисует на спинах.

Липман обратил взор к коллеге, будто не слишком хорошо разбирался в вопросах, выходящих за рамки рутинных процедур.

— Нелегко, но и не слишком трудно, — начала объяснять она. — Позже я могу вам вкратце рассказать. А пока надо продолжить.

Появилось еще одно фото. Маленькое круглое здание, спрятанное в лесу, однако имеющее знакомое происхождение.

— В тот раз мы уже занимались им, но преступник усложнил нам работу: сделал перерыв до середины июля. Возможно, его что-то беспокоило. Теперь все произошло в классическом загородном доме в Чизвике, к западу от Лондона. И снова жертвой стала американка.

На экране появилась еще одна копия Пантеона, стоящая у озера.

— Через десять дней преступление совершено в Стоурхеде, графство Уилтшир, на юго-западе Англии. Может быть, он знает, что мы идем по пятам, и увеличивает расстояние между убийствами. Или хочет, чтобы мы что-то поняли.

Знакомый фасад здания в Венеции заполняет стену.

— Конец августа. Иль-Реденторе. У Палладио, имеющего много общего с Пантеоном. На сей раз жертва мужчина.

— Сколько всего? — спросил Фальконе.

— Мы знаем о семерых, исключая убитую вчерашней ночью, — ответила Эмили. — Возможно, есть и другие. Преступник умен. Он свободно переезжает из страны в страну и убивает через непредсказуемые промежутки. Только в последние месяцы нам удалось соотнести всю имеющуюся информацию и доказать, что имеется определенный образец, который идет дальше тех первых убийств в Штатах. Наверняка нам известно лишь то, что он убил пятерых мужчин и трех женщин. Все они американцы. Белые. Из среднего класса. Обыкновенные люди. Похоже, он выбирал их наугад, дабы продемонстрировать свою цель.

— И в чем она заключается?

Дикон поиграла пультом, и на экране появился сложный снимок.