Адреналин подхлестывал:

«Давай! делай!»

Она сосчитала до трех, потом, в приступе отваги, перевернулась и щелкнула выключателем.

Темнота рассыпалась. Все обычные постоянные предметы вернулись приветствовать ее. Все на своем месте. Шкаф, стол, окно, полочка, письменный стол-бюро — все, как должно быть. Большое зеркало у двери в ванную отразило свет.

Никого.

Мередит сползла головой на деревянный подголовник. Облегчение захлестнуло ее. На тумбочке мерцали красные цифры часов: четыре сорок пять. Никаких глаз, просто красные цифры электронного будильника отразилась в зеркале.

Самый обыкновенный кошмар.

Можно было ожидать после такого дня.

Мередит скинула одеяло, чтобы остыть, и полежала немного, сложив руки на груди, в позе фигуры на надгробии, а потом встала с постели. Ей нужно было пошевелиться, сделать что-нибудь. Не лежать просто так. Она вытащила из мини-бара бутылку минеральной воды, потом прошла к окну и выглянула в затихший сад, все еще освещенный луной. Погода переменилась, и на террасе блестели дождевые лужи. Над вершинами деревьев плавал в неподвижном воздухе белый туман.

Мередит нажала теплой ладонью на холодное стекло, будто хотела оттолкнуть дурные мысли. Не в первый раз ее одолели сомнения: во что она ввязалась? Что, если искать-то нечего? До сих пор мечта добраться до Ренн-ле-Бен, вооруженной тонкой пачкой старых снимков и листком с нотами, толкала ее к действию.

И вот она здесь, и сама видит, как мал этот городишко, и уверенность ее быстро тает. Сама мысль проследить корни семьи, не зная даже настоящих имен, представляется безумием. Глупая мечта, подцепленная в сентиментальных фильмах.

Не из настоящей жизни.

Мередит не смогла бы сказать, сколько она простояла так у окна, думая и передумывая все заново. Только заметив, что ступни онемели от холода, она обернулась взглянуть на часы. И вздохнула с облегчением. Шестой час утра. Она убила достаточно времени. Разогнала призраков, демонов ночи. Лицо в воде, фигура на дороге, пугающие образы карт.

На этот раз, когда она улеглась в постель, комната показалась мирной. Никакие глаза не пялились на нее, ничто не мерцало в темноте, только подмигивали электронные циферки на будильнике. Она закрыла глаза.

Ее солдат слился с Дебюсси и превратился в Хола.

Часть V

ДОМЕЙН-ДЕ-ЛА-КАД

Сентябрь 1891

Глава 34

Понедельник, 21 сентября 1891

Леони зевнула и открыла глаза. Она закинула бледные тонкие руки за голову и покачалась на пышных белых подушках. Несмотря на хорошую порцию «Бланкетт де Лиму», принятую с вечера, — а может, как раз благодаря ей — спала она сладко.

Желтая комната в утреннем свете выглядела мило. Леони немного повалялась в постели, прислушиваясь к редким звукам, нарушавшим глубокую тишину сельского утра. Рассветная песня птиц, ветер в листьях. Это было куда приятнее, чем просыпаться в серых парижских сумерках под металлический лязг с вокзала Сен-Лазар.

В восемь часов Мариета внесла поднос с завтраком. Поставив его на стол у окна, она раздвинула занавески, и комнату залили первые, рассеянные лучи солнца. Сквозь неровное стекло старого окна видно было яркое голубое небо с длинными пушистыми хвостиками белых и лиловых облаков.

— Спасибо, Мариета, — поблагодарила она. — Я сама справлюсь.

— Очень хорошо, мадомазела.

Леони сбросила одеяла и спустила ноги на ковер, нащупывая шлепанцы. Сняла висевший на створке двери голубой кашемировый халат, поплескала оставшейся с вечера воды в лицо и села к столу перед окном, чувствуя себя совсем взрослой — одинокий завтрак в собственной спальне! Дома такое удовольствие выпадало ей, только когда у маман гостил Дюпон.