Беднягу принесли, положив на кровать — с виду он казался мёртвым.

Весь в крови, лицо сине-бардовое от синяков и ссадин. Худое, жилистое тело, в том же состоянии. Узнал его Логран, только по одежде — красное от крови и серое от пыли, изорванное в лоскуты, девчачье платьице.

Этому бедняге, магии тоже не досталось, только травки и отвары, впрочем, как и ему.

Воспоминания начали блекнуть, вспылили какие-то отрывочные образы с уроков, тёмные пятна перед глазами и он погрузился в объятия сна.

Проснулся Логран от ноющей боли в плече. Сел, пошевелил рукой.

— Долго ты просыпался. — С неудовольствием проворчал Лид. — Я уже давно в комнату зашёл, а ты всё дрыхнешь.

Логран осмотрелся, глянул на воина-учителя, приподняв бровь — в этой комнате сейчас сладко храпели ещё четыре мальчика. Вчера он слишком вымотался, в двери с трудом проходил, не с руки ему было, искать пустую комнату. Где ближе было, там и упал.

— Они другое дело. — Ответил на его взгляд воин Лид. — Они здесь не так давно и их время ещё не скоро придёт, а твоё уже близится. Ты должен учиться лучше.

Лид выпрямился и громким рыком потребовал, что б все проснулись. Расторопными оказались только двое. Третий подскочил с закрытыми глазами, врезался в стену и со стоном грохнулся обратно. Четвёртый заворочался во сне — недолго ворочался, со смачным хрустом, сапог воина врезался в заднюю часть организма мальчика, да так, что его отбросило к стене.

— А ну просыпайтесь девочки! Сегодня будет ещё один радостный и длинный день!

Ответом стал общий стон — разве что Логран промолчал. Морщась, он поднялся и пошёл к дверям, на ходу понемногу двигая рукой, что б успеть её разработать до того, как ему придётся взять в руки свой деревянный меч. Когда боль была не слишком сильной, он думал о словах Лида.

Что хотел сказать воин? Какое время близится? Почему ему нужно учиться лучше, чем прежде, лучше, чем остальным?

Когда в очередной раз, ударив по чучелу мечом, Логран выронил оружие от боли в плече, он замер на месте, что б отдышаться и подождать, пока красные пятна перед глазами рассеются. Вчера он так часто делал. Воины-учителя не обращали внимания.

— Почему меч бросил? — Рыкнул воин, сощурив глаза.

Логран не стал объяснять или жаловаться — долгий опыт подсказал, что в лучшем случае, в его сторону полетит едкая насмешка, а в худшем такой подзатыльник, что его опять к лекарю придётся нести. Превозмогая боль, он поднял меч, теперь весивший, казалось, больше чем каменный блок крепостной стены. Логран отрабатывал удары до тех пор, пока голова не закружилась. Тут он снова решил передохнуть, но вновь услышал окрик, только теперь воин стоял очень близко и пристально следил за ним. Мальчик поднял оружие и продолжал, несмотря на боль и онемевшие пальцы. От боли, он начал постоянно кривиться и издавать низкий рык, чем сам удивился — обычно, в такой ситуации, люди стонут, да и он прежде стонал или хрипел, а теперь…, он чувствовал, как боль перерастает в гнев. Он ощутил, как затухает его разум, как исчезают самые простые мысли. Его глаза наливались кровью, онемение в пальцах прошло, руки двигались быстрее, а из глубин души потоком хлестала ярость — ни на что не направленная, бессмысленная бешеная злоба…

— Хватит! — Резко сказал учитель, не спускавший с него глаз. Логран остановился, опустив оружие, но бешеный взгляд никуда не делся, мышцы и вены раздуты, мыслей практически нет. Воин указал пальцем в сторону группы мальчиков, занимавшихся тем, что прыгали на месте — урок, какой Логран ненавидел больше прочих.

Положив оружие на стол, он двинулся в указанном направлении.