Квенион отправилась на кухню, располагавшуюся на первом этаже башни. Из каминных труб уже вовсю валил дым, а пекари раздавали указания помощникам. Одна девушка месила тесто; две другие помешивали рагу в медных котлах, еще одна снимала жир со свинины, а ее товарка нарезала фрукты.

— Сайвад, — позвала Квенион.

Повариха недовольно обернулась к Избранной. Это была невысокая полная женщина, выглядевшая старше своего возраста. Ее волосы и щеки всегда казались сплошь покрытыми мукой.

Сайвад пробурчала что-то по поводу того, что слишком занята и не может отвлекаться на праздную болтовню.

— Его величество просил передать, что на обед хотел бы лишь легкие блюда. Он плохо спал ночью, а завтрак оказался слишком жирным и утомил его.

Повариха опять начала ворчать — дескать, хозяину необходимо набираться сил, а блюда и так всегда легкие, зато вкусные, и никто не жалуется, потому что…

Внезапно Сайвад замолчала на полуслове и вытаращила глаза на Квенион.

— Что ты сказала? — охрипшим голосом проговорила она.

— Я сказала, что его величество хотел бы…

— Его величество?…

— Намойя Кевлерен принял титул и власть короля Ривальда.

Избранная посмотрела на девушку, месившую тесто. По своей фигуре, росту и сложению она походила на Квенион. Не совсем, конечно, но что-то в ней было.

— Отправь ее наверх с подносом, — приказала она поварихе, указывая на служанку.

Сайвад помедлила, соображая, потом кивнула.

— Самая милая из всех, это точно. Его величество решил немного размяться после обеда?…

Квенион не ответила, но, выходя из кухни, услышала, как повариха добавила:

— Значит, не так уж он и устал.

* * *

Хорошо бы еще раз осмотреть форму, подумал Велан.

Он разложил ее на кровати, восхищаясь сочетанием белого и голубого цветов, которое всегда ему нравилось. Гораздо лучше, чем скучные желто-зеленые хамилайские мундиры. Будто детские сопли, фу. Форма Ривальда — это небо и облака, море и солнце.

Лаймок представил, что отправляется на войну. Не на какую-то перестрелку на границе с Хамилаем, а на настоящее поле битвы. Увидел себя в красивом мундире, в клубах дыма от выстрелов лонггонов… а кругом оглушительно трещат огнестрелы и посвистывают пули…

Какой же я дурак, подумал Велан. Мне следовало отплыть на бригантине.

— Да, ваше величество. Я страстно желаю отвезти ваш ответ Комитету безопасности лично и как можно скорее…

Он присел на краешек кровати, изо всех сил стараясь не чувствовать жалости к самому себе. Дурное настроение? Чушь. Солдат не может пребывать в дурном расположении духа. Особенно тот солдат, что наделен такой властью и полномочиями.

К тому же где гарантии, что по возвращении в Ривальд его не отправят сражаться против хамилайцев? А на их стороне Кевлеренов предостаточно.

Нет уж, лучше находиться здесь, на другом конце света… лучше с дружелюбным Кевлереном за спиной, чем со злобным в качестве врага. Еще одно «но»: война — это не так уж и плохо. Велан боялся не битвы как таковой, но ответственности, возложенной на него.

Какая ирония, подумал тысяцкий. Человек, так стремившийся к вершинам власти, никогда не чувствовал радости от того, что посылает солдат на битву…

Велан тяжело вздохнул. Кто знает? Может, ему повезет?

Он провел рукой по мундиру.

Он выбрал правильный путь. Совершенно точно.

* * *

Пока Намойя обедал, Квенион спросила у служанки, как ее зовут.

— Боруна, ваше величество, — прошептала девушка.