– Значит, остаются только две возможные версии. Первая: вопреки утверждениям Хендерсона – в честности которого, кстати, я нисколько не сомневаюсь – и несмотря на то, что он и его жена живут поблизости от склепа, кто-то все же сумел залезть в него однажды ночью, а затем умудрился уничтожить все следы и привести аллею в надлежащий порядок.

Хендерсон промолчал, всем своим видом демонстрируя, однако, глубочайшее презрение к такой нелепой гипотезе.

– Я тоже не очень склонен верить в это, – согласился Партингтон. – Значит, остается последняя версия – тела никогда в склепе не было!

– Ха! – воскликнул Марк, ударив по столу, а затем добавил с сожалением: – Нет, и в эту версию я верю не больше, чем во все остальные.

– Я тоже! – поддержал его Хендерсон. – Мистер Партингтон, мне бы не хотелось постоянно вам возражать, но это ваше предположение так же невероятно, как и все остальные Ведь, утверждая, что тело не было положено в склеп, вы обвиняете не только меня. Вы обвиняете также и организатора похорон и двух его помощников. Я расскажу вам, как все происходило. Мисс Эдит попросила меня остаться со служащими похоронного бюро и не покидать покойника ни на одно мгновение. Именно это я и сделал. В наши дни, видите ли, тело больше не кладут в гроб, а гроб не ставят в зал, чтобы прощающиеся проходили мимо него. Нет, теперь покойника оставляют в постели до дня похорон, затем кладут в гроб, закрывают и уносят. Именно это и было проделано с мистером Майлзом, и я проследил, как служащие похоронного бюро положили тело в гроб. Таким образом, я фактически не покидал покойника, так как до этого мы с мадам охраняли мертвеца всю ночь перед днем похорон… Короче, как только закрыли крышку, носильщики сразу вынесли гроб. Среди тех, кто присутствовал при этом, были судьи, адвокаты, врачи. Надеюсь, вы не собираетесь подозревать также и их? К тому же, я еще и шел рядом с носильщиками от комнаты до склепа. Те, кто не спустился в склеп, стояли на верхних ступеньках и слушали священника. Когда же церемония закончилась, Барри и Мак Кельей с помощью молодого Тома Робинсона тут же принялись укладывать плитки. Я всего лишь переоделся в рабочую одежду и тотчас присоединился к ним. Вот!

– Но в конце-то концов! – вскричал Партингтон, – должно же было произойти или то, или другое, или третье! Или четвертое! Вы ведь, полагаю, не верите в призраков, если уж на то пошло!

– Извините меня, – медленно молвил Хендерсон, – но я думаю, что верю.

– Ну вот! Это уже смешно!

– Однако, прошу заметить, – басом продолжал Хендерсон, – что я не считаю себя суеверным. Быть суеверным это, по-моему, означает бояться призраков. Но я бы нисколько не испугался, если бы сейчас какое-нибудь привидение вошло в эту комнату. Это живых надо бояться, а мертвые больше не могут сделать зла. Ну, а что касается вопроса, существуют призраки или нет, то я однажды по радио слышал, как сказал Шекспир по этому поводу: «Есть много вещей на небе и на земле…»

Марк смотрел на него с любопытством, так как ясно было, что старик без всякого сомнения боится и живых и мертвых.

– Рассказывала ли вам миссис Хендерсон историю, которую она поведала мне? – быстро спросил он.

– Это о даме, которая была в комнате мистера Майлза в ночь, когда он умер? – поинтересовался Хендерсон, тупо уставившись на угол стола.

– Именно.

Хендерсон, казалось, размышлял.

– Да, она рассказала мне ее, – наконец признался он.

Марк повернулся ко всем остальным.

– Я уже говорил вам в начале сегодняшнего вечера, что не хочу вспоминать эту историю, так как вы мне все равно не поверите.