Еще с порога гостиной она увидела сержанта Лоусона. Он стоял на коленях у открытого окна, а другой детектив что-то ему объяснял. По их жестикуляции она догадалась, что речь идет о следах, обнаруженных на подоконнике и на мягкой земле за окном.
Она шагнула вперед и услышала, как коп говорит:
– …Мы уже сделали гипсовые отливки следов и сняли отпечатки пальцев с оконной рамы. Нужно еще взять пробу почвы.
– Отлично, – сказал детектив Лоусон. – А как насчет стакана, который нашли в кухне?
– Уже упаковали.
Лоусон кивнул и, кряхтя, поднялся с колен.
– Что у вас? – спросил он, заметив вошедшую в комнату сотрудницу полиции.
– Мисс Ллойд хотела поговорить с вами, сержант.
– Ну что ж, я готов. – Он повернулся к ней: – Что вы хотели мне сказать, мисс Ллойд?
Она ответила не сразу, готовя себя к долгим спорам и пререканиям.
– Я хотела бы увидеть спальню, в которой… в которой все произошло.
Как она и ожидала, детектив отрицательно покачал головой:
– Я не думаю, что вам следует туда ходить, мисс.
– В разговоре со мной вы упомянули об уликах, которые якобы свидетельствуют, что убийство моей сестры было подготовлено. Если я увижу их своими глазами, я, быть может, смогу сказать что-то более конкретное.
– Почему бы вам в таком случае не взглянуть на фотографии, которые мы сделали в спальне вашей сестры? Я уверен, они будут готовы уже сегодня вечером.
– Почему вы не хотите пустить меня туда, детектив? – напрямик спросила она.
Он поморщился и покачал головой.
– Это не очень приятное зрелище, мисс Ллойд.
– Я не какая-нибудь нервная барышня, которая способна грохнуться в обморок при виде крови. Не сомневаюсь, что спальня моей сестры выглядит ужасно, – я видела засохшие капли крови на ее лице. Вы сказали – преступник нанес ей несколько глубоких ран, так что я знаю, чего мне ждать.
– И все же, мисс Ллойд, вы можете оказаться… гм-м… не совсем готовы. – Лоусон опустил взгляд. – Признаться, я кое о чем умолчал – мне не хотелось расстраивать вас больше, чем необходимо.
Услышав эти слова, она невольно вздрогнула. О чем мог умолчать детектив?.. Что такое ужасное он мог увидеть в спальне? Ее умоляющий взгляд был устремлен на сержанта, и Лоусон дрогнул.
– Там, на стенах… кое-что написано.
– Написано?!
– Да. Преступник – а судя по найденным нами отпечаткам обуви, это был мужчина – обмакнул банную губку в кровь вашей сестры и написал на обоях несколько… несколько непристойностей.
При этих словах она почувствовала новый приступ тошноты, накативший, словно океанская волна, но ее решимость видеть, знать все оказалась сильнее и помогла ей справиться с собой. Она должна увидеть все своими глазами, иначе нарисованные воображением картины будут преследовать ее всю жизнь. Только побывав на месте преступления, она могла бы воспринять смерть сестры не как абстракцию, а как реальность и, возможно, примириться с ней.
Говорят же, что неведение хуже самой страшной правды.
– Я должна своими глазами увидеть, где и как умерла моя сестра, детектив! – твердо сказала она.
К этому времени экспертно-криминалистическая бригада уже закончила работу и, сложив оборудование в фургон, вернулась в полицейское управление, так что теперь за место преступления отвечал только детектив Лоусон, и только он решал, кого можно пустить в спальню, а кого нельзя.
Очевидно, ее взгляд и решительное выражение лица убедили опытного следователя, что она от своего не отступит. |