|
Мне кажется, он должен быть могуч и красив. - А вы что думаете, Айртон? - спросил инженер. - Мистер Смит, - ответил Айртон, - я почти не могу высказать никакого мнения. Как вы сделаете, так и будет хорошо. Если вам будет угодно, чтобы я принял участие в ваших поисках, я последую за вами. - Благодарю вас, Айртон, - продолжал Сайрес Смит, - но мне хотелось бы получить более прямой ответ на вопрос. Вы - наш товарищ, вы уже не раз жертвовали собой, чтобы защитить нас, и мы должны посоветоваться с вами, собираясь принять важное решение. Итак, говорите. - Мистер Смит, - сказал Айртон, - мне кажется,. мы должны сделать все, чтобы найти этого неизвестного благодетеля. Может быть, он одинок? Может быть, ему плохо? Может быть, мы ему поможем начать новую жизнь? Я тоже, как вы сказали, очень ему обязан. Это он, только он мог посетить остров Табор, увидеть дикаря, которого вы нашли, и сообщить вам, что надо спасти несчастного! Значит, я снова стал человеком благодаря ему. Я никогда этого не забуду! - Итак, решено, - сказал Сайрес Смит. - Мы начнем поиски как можно скорее. Ни один уголок острова не останется необысканным. Мы исследуем самые недоступные места, и пусть наш неведомый друг простит нам это, приняв во внимание нашу благую цель. В течение последующих дней колонисты деятельно косили сено и жали хлеб. Они хотели закончить все необходимые работы, прежде чем приступить к обследованию не известных еще частей острова. В это же время надлежало собрать различные овощи, привезенные с острова Табор; все это приходилось переносить в кладовые, и, к счастью, в Гранитном Дворце вполне хватало места: туда можно было сложить все богатства острова. Запасы колонистов хранились в большом порядке и были недоступны животным или двуногим врагам. Сырости тоже не приходилось опасаться в этом толстом гранитном массиве. Некоторые естественные пещеры в верхнем коридоре были расширены и углублены при помощи кирки или пороха, и Гранитный Дворец превратился в главный склад провизии, боевых припасов, посуды и инструментов - словом, всего имущества колонии. Что касается пушек, снятых с брига, то это были превосходные орудия из литой стали. По настоянию Пенкрофа, их втащили при помощи крана и талей в самые сени Гранитного Дворца; между окнами пробили бойницы, и вскоре длинные стальные дула уже торчали в отверстиях стены. С такой высоты огненные жерла господствовали над всей бухтой Союза. Всякий корабль, показавшийся в виду острова, неминуемо попал бы под огонь воздушной батареи. - Мистер Сайрес, - сказал однажды Пенкроф (дело было 8 ноября), - теперь, когда вооружение закончено, не мешало бы испытать, насколько далеко бьют наши орудия. - Вы думаете, это будет полезно? - спросил инженер. - Это не только полезно, это необходимо. Иначе, как мы узнаем, на какое расстояние можно послать одно из этих кругленьких ядер, имеющихся у нас в таком большом запасе? - Ну так что ж, испытаем их, Пенкроф, - сказал инженер. Но я думаю, что для пробной стрельбы следует употребить не порох, запас которого мне хотелось бы сохранить неприкосновенным, а пироксилин. В пироксилине у нас никогда не будет недостатка. - Выдержат ли эти пушки взрывчатую силу пироксилина? - спросил журналист, которому не меньше Пенкрофа хотелось испытать артиллерию Гранитного Дворца. - Думаю, что да. Впрочем, мы будем действовать осторожно, - ответил инженер. Сайрес Смит - знаток артиллерийского дела - имел основания думать, что эти пушки превосходны. Орудия были изготовлены из кованой стали и заряжались с казенной части. |
