Резкий хриплый крик, будто гвоздь медленно вытаскивали из доски, раздался справа от Джека, спутав все его мысли. Джек обернулся. Плечи его приподнялись, а глаза расширились от страха.

Это была чайка — чайка умопомрачительных, абсолютно неправдоподобных размеров, но такая же реальная здесь, как он сам. Она была размером с большого орла. Чайка сидела, неестественно вывернув свою круглую белую голову, и пронзительно смотрела на Джека. Массивный, загнутый на конце клюв то раскрывался, то захлопывался. Трава вокруг нее колыхалась от взмахов огромных крыльев.

Чайка направилась к Джеку, ничуть его не боясь. Где-то вдали послышались едва различимые звуки, словно медные трубы играли похоронный марш. Джек, сам не зная почему, вдруг вспомнил о матери. Он повернулся на север, откуда доносилась эта музыка, — что-то ужасающее было в звуках труб. Чувство, охватившее Джека, походило на страстное желание чего-то особенного, что бывает столь редко, что даже назвать это невозможно… О нем не думаешь, пока не увидишь, но как только увидишь, желание будет преследовать тебя постоянно.

Вдалеке Джек разглядел флажки и верхушку чего-то похожего на палатку или шатер. «На этом месте должна стоять «Альгамбра», — подумал он. Чайка пронзительно крикнула над самым ухом, как ему показалось. Он посмотрел в ее сторону и с ужасом обнаружил, что она всего лишь в двух метрах от него. Вновь открылся желтый клюв, и Джек увидел грязно-розовую глотку. Это заставило его вспомнить вчерашний день, чайку, уронившую моллюска на песок. Та чайка так же пристально смотрела на него. Она смеялась над ним, он был уверен в этом. Когда она на своих кривых лапах подошла поближе, Джек почувствовал исходящий от нее противный запах мертвой рыбы и гниющих водорослей. Чайка зашипела и хлопнула крыльями.

— Пошла прочь! — крикнул Джек. Сердце его исступленно билось, во рту пересохло, но Джек не желал, чтобы его напугала какая-то чайка, пусть даже очень большая. — Ну, пошла!

Чайка снова открыла клюв. Теперь в ее крике Джек, казалось, разобрал слова:

Чайка сделала еще один маленький шажок к нему. Чешуйчатые когтистые лапы, открывающийся и закрывающийся клюв, пристальный взгляд черных глаз… Не совсем понимая, что он делает, Джек схватил зеленую бутылку и сделал глоток.

Снова отвратительный вкус заставил его крепко зажмурить глаза.

Когда он открыл их, то увидел перед собой желтый дорожный знак: бегущие маленькие мальчик и девочка. «Осторожно: дети!» — гласила надпись под ним. Чайка, на этот раз нормальных размеров, с криком вылетела у него из-под ног. Джек огляделся, у него закружилась голова. Желудок, полный ежевики и магической жидкости, вывернуло наизнанку. Мышцы ног начали неприятно подрагивать, и он опустился на бетонное основание знака. Резкая боль пронзила позвоночник и заставила крепко стиснуть зубы. Джек упал на колени и широко открыл рот, уверенный, что сейчас его вырвет. Но вместо этого он только пару раз икнул и почувствовал, как желудок опустился на место. «Наверное, это из-за ягод, — подумал Джек. — Если бы из-за жидкости, меня бы вырвало еще в первый раз».

Джек поднялся и почувствовал, что все окружающее его снова кажется неестественным и ненастоящим. Он прошел не больше шестидесяти шагов в Долинах по дороге, в этом он был уверен. За один шаг он делал по полметра, ну пусть даже метр. Однако… Джек посмотрел вперед и увидел арку с большими красными буквами: ЛУНА-ПАРК «АРКАДИЯ». Хотя зрение у него было отличное, он не мог прочитать эту надпись — так далеко от него она была. Справа он увидел многокрылую «Альгамбру», раскинувшиеся вокруг сады и океан. В Долинах он прошел меньше чем полкилометра. Здесь же они превратились в целых полтора.