— О чем задумался?

— Да вот пытаюсь понять, каким образом Дэвид восстановил твой мозг.

В ответ Карлос только присвистнул.

— Дорогой мой мальчик, не хочу тебя огорчать, но боюсь, Дэвид знает и умеет еще слишком много такого, чего нам с тобой не дано понять никогда.

— И тем не менее, ты надеешься с ним справиться.

— А разве у меня есть выбор? — усмехнулся Карлос. — Я тебе уже говорил: Дэвид жаден. Стоит ему узнать, что где-то появился человек, обладающий необычными способностями, — и этот обладатель обречен… Кстати, считай: самая большая твоя удача — что он не добрался до тебя. Меня же Дэвид вычислил, когда мне только исполнилось шестнадцать. До сих пор не понимаю, как мне тогда удалось удрать. Несколько лет я старался не высовываться — все надеялся, он про меня забудет, — снова, уже с грустью, усмехнулся отец. — Куда там… — махнул он рукой. — Пришлось разыграть собственную смерть.

— И Дэвид поверил?

— А то! Я сделал все очень аккуратно — натурально… Пове-е-рил. Правда, спустя несколько лет вычислил меня снова и… снова потерял. — Карлос засмеялся. — Так вот с тех пор мы и играли в прятки. То есть прятался, конечно, я. Временами мне это надоедало, и я, когда почувствовал себя достаточно уверенно, пытался показывать зубы — пару раз мне даже удалось доставить ему некоторые неприятности. Ну, а чем все закончилось, ты…

Он не договорил: Ян, который до этого момента лежал абсолютно неподвижно, вдруг зашевелился.

Да, Ральф прекрасно знал, чем закончилась эта, более чем двухсотлетняя, история: несколько могущественных адептов Темного Братства взломали ментальную защиту отца и внедрили в его сознание фальшивку — искусственно созданное воспоминание, которого не существовало на самом деле, но которое со временем извратило его память, а вместе с ней и отношение к окружающему.

— Значит, Дэвид тебе просто отомстил? — спросил Ральф, когда так и не проснувшийся десантник перевернулся на другой бок и снова затих.

— И надо сказать, довольно изощренно: он заставил меня делать то, что я ненавижу. — Карлос опустил голову.

«Заставил служить себе… — мысленно продолжил Ральф. — Однако подчинить полностью так и не смог… или не успел? — думал он, наблюдая за тем, как рука его собеседника потянулась к заветному флакону с розовым маслом. — Кстати…»

До сих пор Ральф считал эту страсть отца обыкновенной слабостью, но сейчас разведчику неожиданно пришло в голову, что не все так просто. Запахи ведь часто связаны с совершенно определенными воспоминаниями: иногда они способны оживить в памяти целый пласт уже, казалось бы, давно и безнадежно забытого. Тэн говорил, С'каро становился раздражительным, когда у него заканчивался очередной запас розового масла. А что, если этот аромат помогал ему хоть в какой-то степени оставаться собой, поддерживал то немногое, что так и не удалось уничтожить слугам Нечистого. А вдруг… Нет, это уже было бы слишком. Слишком хорошо… Зато в случае разочарования…

— Хочешь меня о чем-то спросить? — перебил его мысли Карлос.

— Да…

— Ну?

«Отец Небесный…» — Ральф себя не узнавал: во второй раз он испытывал это ни с чем не сравнимое, неодолимое, ноющее любопытство — заглянуть в чужие мысли.