Спокойствие наполнило его, мягко и внезапно, как будто включили свет.

      «Сейчас начнётся, – подумал он, – всё, как всегда».

     Он почувствовал, как его тело и разум одолели ощущение паники и вошли в спокойный ритм. Это было настолько знакомо, словно он вернулся домой.

     – «Фонарь», это «Тишина». Я ничего не вижу, – пауза. Он облизал губы и один раз коснулся правой руки Джаллиники – старая команда, подаваемая без слов. Казенная часть главного орудия отворилась и проглотила снаряд. Брел ощутил своими костями глухой удар закрывания казенника, ещё одно старое ощущение вернулось спустя многие годы. – Но что-то не так. «Фонарь». Там что-то есть. Нам следует зарядить орудия.

     – Что? – недоверчиво прохрустел голос Тахиры. – Вы ничего не видите, но там что-то есть?

     – Зарядите орудия. Меня не волнует, что вы выше званием. Зарядите орудия.

     Пауза удлинилась шквалом помех.

     – «Фонарь», говорит «Свет смерти», каковы ваши приказы? – голос принадлежал Гектору, командиру машины номер два эскадрона. Гектор был решителен, но Брел слышал напряжение в его вопросе. Остальные экипажи должны были чувствовать тоже, что и он сам – тяжелое, скрученное ощущение и кислотный привкус адреналина. Они все должны это чувствовать, но никто за пределами «Тишины» не знает, что это значит.

     Рядом с ним Джаллиника бормотала что-то себе под нос. Молитву запрещённому богу.

     Стекло вновь задрожало под его головой. Он поднял голову и положил на стекло руки. Он ощутил низкую вибрацию, несинхронную с рокотом двигателя машины, скорее звук тяжёлых гусениц, сотрясающих землю.

     – Я что-то слышу, – сказал Акил тихо. Рашне снова всхлипнул.

     Акил настроил внутренний вокс и заговорил громче.

     – Раш, я что-то слышу, – он обернулся, и увидел, что парень смотрит на него широко раскрытыми глазами из-за запотевших стёкол. Акил кивнул. – Ты не слышишь это? Они там, они рядом, – он замолк. – Попробуй ещё раз вокс.

     Рашне повернулся и начал щёлкать переключателями.

     – Всем позывным, ответьте, если вы меня слышите. Говорит разведывательная машина четыре, Первый эскадрон, рота Амарант, семьсот первый.

     Акил встряхнул головой, словно пытаясь убрать улыбку. Облегчение и изнеможение наполнили его.

     Мы не одни.

     Он наклонился вперёд, упираясь головой в бронестекло, в которое пялился часами. Окуляры клацнули о переднюю смотровую щель. Туман вновь сгустился вокруг, пряча ландшафт жёлтой илистой вуалью. Он уже хотел повернуться к Рашне, когда заметил движение в тумане.

     – Раш, – сказал он осторожно, стараясь сохранить ровный голос, – ты принимаешь что-нибудь в ответ?

     – Нет, – Акил почти видел, как мальчик ухмыляется и пожимает плечами, – но они ведь рядом, правильно?

     Акил продолжал рассматривать картину по ту сторону испачканного стекла. Ему вдруг стало очень холодно.

      «Мы не одни», – мысль росла в его мозгу, как ледяное эхо неправильно истолкованного откровения.

     – Это странно, – сказал Рашне.