Полине с трудом верилось, что она оставляет позади дворец, царя с царицей, великого герцога Людвига, Маргариту и придворных — всех тех, кто должен был завтра отправиться с процессией в Санкт-Петербург.

Будто бы читая ее мысли, принц сказал:

— Все будут считать, что мы, как и многие другие, поехали вперед, чтобы встретить свадебную процессию. Это даст нам время удалиться от города, прежде чем нас хватятся.

Они ехали быстро, ветер дул им прямо в лицо, говорить было трудно, и Полина ничего не ответила.

Она только сжала пальцы Максимуса, и он понял, что девушка полностью доверилась ему.

Полине показалось, что до Санкт-Петербурга они добрались гораздо быстрее, чем она ожидала.

На железнодорожной станции, которая еще только строилась, служащие торжественно приветствовали принца.

Он говорил по-русски довольно бегло, и Полина, которая тоже понимала этот язык, услышала, как Максимус говорит им о некой специальной миссии, порученной ему лично императором.

Их проводили к вагону, прицепленному к обычному составу, и девушка с удовлетворением отметила, что их места, вопреки ее ожиданиям, достаточно удобны.

Когда поезд наконец тронулся, принц пояснил:

— Нам повезло. На свадьбу приехал какой-то немецкий князек, и я приказал, чтобы его вагон предоставили в наше распоряжение.

— Стоило ли это делать? — спросила Полина.

Принц улыбнулся:

— Семь бед — один ответ! Он говорил по-английски. Полина сдавленным от волнения голосом призналась:

— Я все еще боюсь… что царь… каким-нибудь образом попробует остановить нас.

Поезд уже отъехал от станции и постепенно начал набирать скорость, хотя все еще двигался в черте города.

Полина смотрела на дома, дворцы, купола и шпили, проплывавшие мимо, и сердце у нее замирало от страха.

На любой станции шпионы и полицейские из Третьего отделения могли задержать их.

Принц тем временем отцепил от пояса саблю, чтобы устроиться поудобнее.

— Не бойся, дорогая, — сказал он, поймав взгляд Полины. — Пока все идет хорошо. Я убежден, что его императорское величество да и сам граф Бенкендорф спят сейчас сном праведников и ничего не заподозрят до окончания свадебной церемонии.

— Почему ты… так уверен в этом?

— Потому что любовь выше, чем мелкие людские дрязги, — ответил принц.

Поезд шел уже достаточно быстро, и Полине пришлось сесть.

Принц притянул ее к себе и бережно развязал ленты шляпки. Сняв ее и осторожно кинув на противоположное сиденье, он сказал:

— До чего же ты красива, и как я счастлив, что встретил тебя!

— Боюсь, что пока от меня одни неприятности, — ответила Полина. — И еще мне все кажется, что я… сплю.

Она выглянула в окно и увидела, что они уже выехали из города.

Лунный свет серебрил деревья. Дома становились все меньше, и вскоре поезд уже шел по сельской местности.

— Уже очень поздно, — сказал принц, — и я собираюсь отправить тебя спать, мое сокровище. Постарайся выспаться. Нам предстоит долгий путь, и мы можем только молиться о том, чтобы даже самые быстрые всадники из кавалерийского дивизиона не догнали нас. Полина вздрогнула.

— А они… могут?

— Ну, если только они полетят быстрее птиц или если царь получит телеграфные сообщения. Но это изобретение еще мало распространено в России.

— Надеюсь, ты прав, — неуверенно произнесла Полина.

— Я тоже. И я не собираюсь сидеть тут два дня и две ночи, дрожа от страха, раз я могу говорить тебе о своей любви и целовать твои нежные губы.

Он поцеловал ее, и Полина подумала, что счастье, которое она испытывает в его объятиях, стоит того, чтобы отдать ради него свою жизнь.