|
Но полк прошел. За ним мелькает Толпа мальчишек городских, Немытых, шумных и босых.
VII Против гостинницы Московской, Притона буйных усачей, Жил некто господин Бобковской, Губернский старый казначей. Давно был дом его построен; Хотя невзрачен, но спокоен; Меж двух облупленных колонн Держался кое-как балкон. На кровле треснувшие доски Зеленым мохом поросли; Зато пред окнами цвели Четыре стриженых березки Взамен гардин и пышных стор, Невинной роскоши убор.
VIII Хозяин был старик угрюмый С огромной лысой головой. От юных лет с казенной суммой Он жил как с собственной казной. В пучинах сумрачных расчета Блуждать была его охота, И потому он был игрок (Его единственный порок). Любил налево и направо Он в зимний вечер прометнуть, Четвертый куш перечеркнуть, Рутёркой понтирнуть со славой, И талью скверную порой Запить Цимлянского струей.
IX Он был врагом трудов полезных, Трибун тамбовских удальцов, Гроза всех матушек уездных И воспитатель их сынков. Его краплёные колоды Не раз невинные доходы С индеек, масла и овса Вдруг пожирали в полчаса. Губернский врач, судья, исправник — Таков его всегдашний круг; Последний был делец и друг, И за столом такой забавник, Что казначейша иногда Сгорит, бывало, от стыда.
X Я не поведал вам, читатель, Что казначей мой был женат. Благословил его создатель, Послав ему в супруге клад. Ее ценил он тысяч во сто, Хотя держал довольно просто И не выписывал чепцов Ей из столичных городов. Предав ей таинства науки, Как бросить вздох иль томный взор, Чтоб легче влюбчивый понтёр Не разглядел проворной штуки, Меж тем догадливый старик С глаз не спускал ее на миг.
XI И впрямь Авдотья Николавна Была прелакомый кусок. Идет, бывало, гордо, плавно — Чуть тронет землю башмачок; В Тамбове не запомнят люди Такой высокой, полной груди: Бела как сахар, так нежна, Что жилка каждая видна. Казалося, для нежной страсти Она родилась. А глаза... Ну, что такое бирюза? Что небо? Впрочем я отчасти Поклонник голубых очей И не гожусь в число судей.
XII А этот носик! эти губки, Два свежих розовых листка! А перламутровые зубки, А голос сладкий как мечта! Она картавя говорила, Нечисто Р произносила; Но этот маленький порок Кто извинить бы в ней не мог? Любил трепать ее ланиты Разнежась старый казначей. Как жаль, что не было детей У них!— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —
XIII Для большей ясности романа Здесь объявить мне вам пора, Что страстно влюблена в улана Была одна ее сестра. Она, как должно, тайну эту Открыла Дуне по секрету. Вам не случалось двух сестер Замужних слышать разговор? О чем тут, боже справедливый, Не судят милые уста! О, русских нравов простота! Я, право, человек нелживый — А из-за ширмов раза два Такие слышал я слова. |
