Бертиль Рингмар вцепился в чашку, его кинуло в жар, потом в холод.

— Прощание оказалось целым действом, — сказал Винтер. — Я не знал, что у него было столько друзей. Родственник только один, но друзей очень много.

Рингмар по-прежнему молчал.

— Я ожидал увидеть в церкви в основном мужчин, но и женщин пришло много. Может, их было даже больше.

Рингмар уставился на что-то за спиной Винтера — наверное, тоже на башню церкви.

— Чертова напасть, — наконец сказал он. — А ты мог бы и позвонить мне.

— На Канарские острова в середине твоего отпуска? Матс был настоящим другом, но я справился с потерей сам. Или я только сейчас начинаю ее осознавать.

Они помолчали, слушая гул моторов.

— Болезней у него было несколько, — сказал Винтер после паузы. — Умер он от воспаления легких.

— Ты знаешь, что я имел в виду.

— Да.

— У него давно была эта дрянь.

— Да.

— Черт возьми.

— Какое-то время мне казалось, что он надеется выздороветь.

— Он говорил тебе об этом?

— Нет. Но я догадался, что он на это рассчитывал. Бывает, что все надежды растаяли, и вдруг сильное желание творит чудеса. Даже я в это поверил на несколько минут.

— Понимаю.

— А потом он взял на себя все грехи. После этого говорить уже было не о чем.

— Ты, кажется, говорил, что в молодости он хотел стать полицейским?

— Разве я это говорил?

— По-моему, да.

Винтер откинул пряди со лба, а потом застыл, обхватив рукой шею.

— Это, наверное, когда я пошел в школу полиции. Или когда только говорил о поступлении.

— Возможно.

— Но это было давно.

— Да.

Паром задрожал, как будто его пробудили ото сна в проливе. Пассажиры собрали вещи и держали плащи наготове.

— Его бы могли охотно взять, — сказал Рингмар и посмотрел на локоть соседа, болтавшийся рядом с его головой.

Винтер отпустил шею, положил руки на стол.

— Я читал, что в Англии искали гомосексуальных полицейских, — сказал Рингмар.

— Им нужны были полицейские с гомосексуальными наклонностями, или геи, которых бы они стали учить на полицейских?

— Какая, собственно, разница?

— Тоже верно.

— Альтернативные культуры очень развиты в Англии. Это расистская и сексистская страна, но они понимают, что полиция должна не отставать от развития общества.

— Конечно.

— Мы, может, тоже возьмем педика.

— Тебе не кажется, что он у нас уже есть?

— Я имею в виду — который не боялся бы об этом сказать.

— После пережитого сегодня я думаю, что не стал бы скрывать, если бы был геем.

— Хм…

— А может, я и раньше так думал. Да, наверняка бы не скрывал.

— Угу.

— Держаться особняком — это ошибка. Как будто ты виноват за все грехи человеческие. Ты тоже берешь на себя чужую вину. — Винтер посмотрел на коллегу.

— Да, — сказал Рингмар. — Вина меня переполняет.

Компания у большого окна опять пребывала в нерешительности — не разразиться ли песней свободы, но все-таки тягости бытия перевесили. Паром миновал маяк. Винтер смотрел в окно.

— Не пойти ли нам на палубу поприветствовать город? — сказал он.

— Там холодно.

— То, что мне надо.