«Откуда у меня столько сил?»

Ей хотелось, чтобы этот волшебный танец никогда не кончался. Ведь когда он кончится, Джастин выпустит ее из рук. Она подняла на него взгляд, стараясь забыть обо всех, кто пришел сегодня к молодому доктору.

«Странно, — с недоумением подумала Мэдлин, — он как-то изменился». Она внимательно вглядывалась в лицо Джастина. Тонкая паутина появилась в уголках его глаз. Морщины пересекли его лоб. От основания носа к уголкам его рта протянулись глубокие складки.

«Я не помню, чтобы на его лице было столько морщин, — все сильнее недоумевала Мэдлин. — Щеки Джастина запали, под глазами появились черные круги… Что происходит?»

Мэдлин огляделась по сторонам. Похоже, ни один присутствовавших не замечал ничего необычного. Люди улыбались и кивали им, когда они с Джастином проплывали в танце мимо них.

— Что-нибудь не так? — спросил Джастин.

Мэдлин снова повернула к нему лицо. Он улыбнулся ей… и она едва сдержала вопль ужаса. У него были черные гнилые зубы! Она ощутила отвратительный запах из его рта.

— Все в порядке, — нашлась с ответом Мэдлин. — Просто здесь немного жарко, и у меня закружилась голова.

«Опять со мной это происходит, — досадовала она, — умей владеть собой. Помни о маме».

Мэдлин заставила себя улыбнуться Джастину… и он снова стал выглядеть таким же красивым, как всегда. Молодым, с ангельским лицом.

«Вот видишь, — сказала она себе, — ты все придумала».

Музыка замолкла, и гости бросились наперебой поздравлять их.

— Мне нужно глотнуть немного свежего воздуха, — сказала Мэдлин Джастину. — Я быстро вернусь.

— Ладно, — сказал Джастин и пожал ей руку. — Только не очень долго, и не уходи слишком далеко.

Мэдлин извинилась перед гостями и вышла в холл. Свежий воздух в тускло освещенном коридоре доставил ей удовольствие после духоты зала. Мэдлин обмахнулась веером, чтобы побыстрее остыть. Из зала до нее донеслись звуки следующего танца.

«Еще минуточку, и я вернусь туда, — думала Мэдлин. — А пока так приятно побыть в одиночестве. Скоро этот дом станет и моим домом. Я ведь так и не успела его толком осмотреть».

Она добрела до подножия широкой лестницы. Ее белый мрамор сверкал при свете хрустальных канделябров.

«Не следует подниматься наверх без Джастина, — подумала Мэдлин. — Он ведь просил меня не уходить далеко. Но что плохого, если я немножко осмотрюсь?»

Мэдлин поставила ногу на первую ступеньку. В спину ей дохнул порыв ледяного ветра. Она задрожала от холода и поднялась на несколько ступенек выше. Здесь до нее донесся запах роз. Срезанные розы, стоявшие в вазе, были очень длинными. Холодный ветер, гулявший за ее спиной, усилился, и она поднялась еще на несколько ступенек.

«Странно, — думала Мэдлин, — ветер словно толкает меня в спину, заставляя подниматься. Наверное, опять мне что-то мерещится. Нельзя позволять воображению играть мною. Надо держать себя в руках».

Мэдлин решила вернуться в бальный зал и повернула обратно. У подножия лестницы стоял давешний призрак. Глаза его горели огнем, и от этого, казалось, воздух вокруг него светился.

Мэдлин в ужасе отпрянула. Затем ею овладел приступ отчаянного гнева.

«Я устала от его преследования, я устала бояться. Я больше не позволю ему так издеваться надо мной!»

— Я вас больше не боюсь, — твердо произнесла Мэдлин. — Сейчас я спущусь по этой лестнице вниз и вернусь в бальный зал.