-- Давай, давай! -- отчаянно попросил Таракан.

   Кепка, свистя через губу, крайне вяло вынула из кармана стального френча червь и два рубля и дала их Таракану. Ящик вернулся на место и легче немного стадо Таракану. Он проиграл по рублю пять раз подряд. На счастливый 3-й номер поставил рубль и получил пять. Тут испуг червем обвил сердце Таракана. "Когда же я отыграюсь?" -- подумал он и поставил пять на 6-й.

   -- Запарился парень! -- далеко заметил кто-то.

   Через минуту чисто было перед Тараканом. Ящик уплыл, доска уплыла, и люди разошлись. Бульвар жил, равнодушный к Таракану, китаец стрекотал погремушкой, а вдали переливались свистки -- пора рынок кончать.

   Воспаленными глазами окинул Таракан бульвар и ныряющей волчьей походкой догнал кепку, уносившую сапоги. Пошел рядом, кепка покосилась и хотела свернуть вон с бульвара.

   -- Нет, ты так не уходи! -- не узнав своего голоса, молвил Таракан. -- Как же это так?

   -- Чего тебе надо? -- спросила кепка, и трусливо забегали его глаза.

   -- Ты какой же червонец мне дал за сапоги? А? Отвечай!

   Свет отчаянья вдруг озарил Тараканову голову, и он все понял. На червонце было чернильное пятно, знакомое Таракану. Вчера это пятно на червонце получил Таракан в жалованье в пекарне. Он голосу проиграл этот червонец, как же он оказался у этого, кем звалась кепка, и Таракан понял, что она, кепка, заодно с голосом. Значит, червонец голос передал кепке? Не иначе.

   -- Отойди от меня, пьяница! -- сурово сказала кепка.

   -- Я пьяница? -- голос Таракана стал высок и тонок. -- Я-то не пьяница. А вы сообщники, злодеи! -- выкрикнул Таракан.

   Прохожие брызнули в стороны.

   -- Я тебя не знаю! -- неприязненно отозвалась кепка, и Таракан понял, что она ищет лаз в газоне.

   Таракан вдруг заплакал навзрыд.

   -- Погубили меня, -- содрогаясь, говорил он, -- убили человека. Деньги профсоюзные... Мне их сдавать в кассу. Под суд идти! -- Весь мир заволокло слезами, и кепка смягчилась.

   -- Что ты, голубчик? -- задушевно заговорила она. -- Я сам, голубчик мой, проигрался. Сам лишился всего. Ты иди, проспись.

   -- Сапог мне не жалко, -- мучаясь выговорил Таракан, -- а пятьдесят не мои. Делегат я. Сироту погубили. Жулики! -- внезапно тоненько закричал Таракан. Кепка нахмурилась.

   -- Пошел ты от меня к чертовой матери! -- рассердилась она лицом, а глаза по-прежнему бегали. -- Я тебя в первый раз в жизни вижу.

   -- Верни этого с ящиком! -- не помня себя, бормотал Таракан, наступая на кепку. -- Подай мне его сейчас! А то я вас власти отдам! Куда же это милиция смотрит? -- в ужасе спросил Таракан у любопытной старушечьей мордочки в платке.

   Наложила на себя мордочка крестное знамение и мгновенно провалилась в газон. Мальчишки засвистели кругом, как соловьи.

   -- А ты дай ему, дай, что долго разговаривать! -- посоветовал чей-то гнилой голос.

   Кепкины глаза теперь ходуном ходили, вертелись, как мыши.

   -- Отцепись от меня, падаль! -- сквозь зубы просвистела кепочка. -- Никакого я ящика не видел.

   -- Врешь! Мошенник! Я вас насквозь вижу! -- рыдающим голосом воскликнул Таракан. -- Мои сапоги за мой же червонец купил!

   -- Что на них, свои клейма, что ли? -- спросила кепочка и косо подалась в сторону. -- Я их купил совсем у другого человека, высокого роста, с бельмом, а ты маленький -- Т-таракан! Обознался, гражданин! -- сладко заметила кепочка, улыбаясь любопытным зрителям одними постными щеками. -- А теперь мне голову морочит. Ну, отойди, зараза! -- вдруг фыркнула она кошачьим голосом и, как кошка, пошла -- легко, легко.