– Мы не договаривались идти в страну Бансуто. Мы не хотим, чтобы нас убивали. Если вы решите остаться, мы уйдем на рассвете.

Вождь повернулся и пошел прочь.

Орман в ярости вскочил со своего стула, потрясая хлыстом.

– Я вас проучу, черные… – заорал он. Уайт, стоявший рядом, перехватил его руку.

– Остановитесь! – воскликнул он негромко, но тоном, не допускающим возражений. – Вы не смеете вести себя подобным образом! До сих пор я не вмешивался, но сейчас вы должны выслушать меня. Над нами нависла реальная угроза.

– Не лезьте не в свое дело, – рявкнул Орман. – В этой игре я устанавливаю правила!

– Ты бы лучше пошел окунуться, Том, – вмешался О'Грейди. – Ты пьян, а майор дело говорит. Мы попали в затруднительное положение, из которого тебе не удастся выпутаться с помощью виски.

Он обернулся к офицеру.

– Майор, принимайте командование на себя и не обращайте внимание на Тома, он пьян. Завтра он протрезвеет и пожалеет о случившемся. Если можете, выведите нас отсюда, мы все пойдем за вами. Сколько времени мы пробудем еще на земле Бансуто, если будем двигаться по прежнему маршруту?

Ошарашенный резким выпадом своего помощника Орман выглядел растерянным и, казалось, потерял дар речи.

Уайт задумался над вопросом О'Грейди.

– Если бы не эти тяжелые платформы, мы смогли бы преодолеть это расстояние за два дня, – наконец ответил он.

– А если мы вернемся назад и обойдем страну Бансуто, когда мы доберемся до конечного пункта в этом случае? – продолжал расспросы О'Грейди.

– Недели через две, – ответил майор, – и то, если повезет. Нам придется передвигаться по сильно пересеченной местности.

– Наша кинокомпания и так вложила в это дело кучу денег, – сказал О'Грейди, – а нам пока похвастаться нечем. А может, удастся уговорить Квамуди идти с нами дальше, как вы думаете? Если мы и повернем назад, бансуто будут преследовать нас еще день как минимум, если продолжим движение, это продлится на один день дольше. Предложите Квамуди дополнительную плату, все-таки получится дешевле, чем понапрасну тратить еще две недели.

– А мистер Орман подпишет чеки? – спросил Уэст.

– Он сделает все, что надо, – заверил О'Грейди, – иначе я расшибу его глупую голову.

Орман рухнул на свой стул и тупо уставился глазами в землю. Он молчал.

– Хорошо, – сказал Уайт, – посмотрим, что из этого получится. Пошлите кого-нибудь за Квамуди, я хочу переговорить с ним у себя в палатке.

Уайт пошел к себе, а О'Грейди послал чернокожего мальчишку за вождем и затем повернулся к Орману.

– Иди ложись, Том, – приказал он. – Тебе надо хорошенько проспаться.

Не говоря ни слова, Орман встал и направился к своей палатке.

– Ловко ты поставил его на место, – сказал Нойс с улыбкой. – Что думаешь делать дальше?

О'Грейди промолчал. Он с тревогой осматривал лагерь, и его обычно веселое лицо выглядело озабоченным.

Он чувствовал напряженность и тревожное ожидание, охватившее всех участников экспедиции.

О'Грейди увидел, как мальчишка-посыльный догнал Квамуди и как тот после короткого разговора повернул к палатке майора Уайта. Туземцы в молчании разводили костры. Они не пели и не смеялись, а только тихо перешептывались.

Арабы сгрудились около шатра своего шейха. Их поведение тоже было не таким, как обычно.

Даже белые разговаривали тише.

И все время от времени непроизвольно поглядывали в сторону темного леса.