— О да, он такой мягкий и учтивый. Красивый, как заколдованный принц, но внешность большой роли не играет.

— Заколдованные принцы редко бывают красивыми. Они либо чудовища, либо лягушки.

— Ну тогда, расколдованный заколдованный принц, — сказала она с веселой улыбкой. — Это всегда было моим любимым приключением. Еще совсем маленькой я мечтала повстречать чудовище, которому подарила бы свою любовь и который благодаря моему поцелую вновь превратился бы в принца.

Он бросил на нее многозначительный взгляд. Недоверие, отчаяние по поводу такого детского поведения, сомнение, Бог знает в чем… Она не могла полностью понять этот взгляд.

— А ты собираешься выходить за него замуж?

— За принца?

— Нет, разумеется, за Лиллебрура!

Она лишь на секунду промедлила с ответом, но он обратил на это внимание.

— С моей стороны препятствий для этого нет, — медленно ответила она, как будто кто-то клещами вытаскивал из нее слова.

Он опять повернулся к окну.

— Отлично, — твердо сказал он. — Я хочу, чтобы ты забрала его отсюда. Чтобы он успокоился в твоем доме в Элистранде и строил собственную жизнь после вашей свадьбы. Это мое единственное желание.

Элизабет даже не знала, что и ответить на это. Она чувствовала себя довольно жалкой. Брошенной. Использованной.

«Не позволяй ему использовать тебя», — советовала Ингрид.

Но ведь именно так и произошло? Или здесь было что-то другое?

Почему ощущалась такая пустота в груди? Как боль, наподобие той, которую чувствуешь, когда стоишь один перед толпой глядящих на тебя людей, никто из которых не может или не хочет тебе помочь.

Ее размышления прервал вставший из-за стола Вемунд.

— Я вижу, ты устала. Мне нужно идти домой.

— Нет, я…

Она произнесла это совершенно непроизвольно и покраснела. Стушевавшись, она молчала.

Вемунд изучающе посмотрел на нее. Казалось, будто ему стала неприятной сама мысль об одиноком доме в лесу.

Элизабет тоже встала.

— Нет, это ничего. Ой-ой, уже так ужасно поздно, а я тебя задерживаю — ведь тебе завтра рано утром на работу. — Она болтала без умолку, чтобы скрыть мольбу, которая в любое мгновение могла сорваться с ее губ. Мольбу о том, чтобы он остался. — Спасибо за то, что ты меня подменил, — нежно сказала она. — Ты подарил мне незабываемый вечер.

Он пробурчал что-то, что ей послышалось как: «Ну вот, этого я как раз и опасался», но он этого, естественно, не мог бы сказать.

— Могу ли я с твоего разрешения поговорить завтра с Лиллебруром? — спросил Вемунд. — О том, что я от его имени попросил твоей руки и что твои родители не имеют ничего против?

Элизабет вздрогнула.

— К чему такая спешка, — проворчала она.

Он подошел к ней и твердо сказал:

— Так надо! Я больше вытерпеть не могу и…

Вемунд резко оборвал фразу и повторил:

— Я могу ему об этом сказать?

Она нехотя выдавила из себя:

— Ты можешь упомянуть об этом. Но осторожно. И понаблюдай, как он будет реагировать. Не говори ничего о согласии моих родителей или о том, что я тоже согласна. Иначе ты загонишь его в тупик, и он из вежливости примет это предложение. Я хочу сперва знать, как он отнесется к такой идее.

— Ты самая упрямая… — перебил ее Вемунд, стиснув зубы. — Ладно, пусть будет по-твоему. А что, если его это предложение воодушевит?

— Тогда поступай, как знаешь, — сказала она уставшим голосом.