– Я не его подружка! – воскликнула я.

– Да вы же друг друга ненавидите! – возмутилась Дарина.

– И что?! – хором поинтересовались эти два гада-дракона.

Так и провели оставшиеся часы полета. Шушанна показательно страдала по зверушке, а Истон пытался остановить поток фальшивых женских слез пирогом и тупыми анекдотами. Вестейн то и дело пытался испепелить эту парочку взглядом. Тетушки что-то оживленно обсуждали и писали в большой тетрадке, причем старательно пряча ее от меня! Дарина сидела в конце кабины, надутая и злобная.

А я пыталась понять, как так незаметно получилось, что вместо головокружительной карьеры моя жизнь превратилась в летающий дурдом?

Глава 9

Я обиделась. Глубоко и искренне.

Разве не на что? Когда дракон сел в Магополисе, меня на личном экипаже в сопровождении тетушек отправили домой. Речь о том, чтобы продолжить жить у Шушанны, конечно, не шла. Ее квартира прекрасно вмещала девушку с шиншиллой, но совсем не подходила для двоих. Это логично, другого я и не ждала.

Тетушки быстро разложили для меня диван, окружили подушками, сварили куриный супчик и… сбежали. Марбл и Мейпл, сбежавшие от болезной племяшечки-кровиночки, – это что-то новенькое! Они вообще вели себя очень странно после того разговора с Вестейном, и я намеревалась расспросить шефа при первой же возможности. Что он сделал с моими родственницами?

Но с этого момента меня все бросили.

Тетушки пропали, Шушанна не заходила и не писала, как и ее начальник. Хотя раз в день от его имени мне привозили еду: небольшие коробочки с домашними котлетками, салатиками и булочками. Было вкусно и, если честно, здорово экономило силы. Я и не знала, что в Магополисе доставляют готовую еду. Но все же мне хотелось, чтобы шеф зашел сам, справился о здоровье и все такое. Но, наверное, это мечта из разряда неосуществимых!

Мне хотелось, демоны ее сожри, поговорить с Шушанной! Я так и не узнала, что случилось, кто на меня напал и как она умудрилась превратиться обратно в человека. То есть я ей все это время помогала, прикрывала, даже получала за ее косяки, а в итоге осталась никому не нужной и недостойной объяснений?!

Я бы, может, и проболела с удовольствием несколько недель, как порекомендовал заглянувший по просьбе все того же Вестейна лекарь, но чувство обиды гнало на работу. Вдруг меня вообще там не ждут? Уволили, а я и не знаю!

От этого становилось еще обиднее. Я только втянулась в новую жизнь и окончательно убедилась: именно такой ритм мне и подходит. С начальником-самодуром, вечным дурдомом и не всегда понятными поручениями! Не хочу всего этого лишиться!

С началом новой недели я напилась чаю с малиновым вареньем, обмотала вокруг шеи теплый шарф, тщательно накрасилась и отправилась на работу с твердым намерением высказать все, что думаю об этих предателях.

В Радужной башне было шумно и суетно. Народ бегал туда-сюда, кто-то спорил на повышенных тонах, кто-то нервничал, снуя туда-сюда, а один мужик судорожно терзал гигантский фикус, грозя оставить тот без конечностей. Да и в целом царило напряжение. Что-то случилось? Странно, я ничего не слышала. Интересно…

В приемной было пусто, но хотя я и ожидала увидеть Шушанну, удивило не это. Всюду были разбросаны бумаги. Шкафы распахнуты, ящики вытащены, а пол просто завален документами, записями, чеками, картами и прочей офисной ерундой! И вот это уже пугало.

Я осторожно постучала в дверь кабинета Вестейна.

– Да, – раздался его мрачный голос.

– Э-э-э… доброе утро. А что происходит?

– Аделита? – Вестейн поднял голову, и я ужаснулась: судя по виду, последние три дня он не спал вообще. – Что ты здесь делаешь? Ты разве не на больничном?

– Мне стало скучно, решила поработать.