* * *

В IV классе парохода «Красная Звезда» было шумно и оживлённо, но тесно до отказа. Никогда раньше пароходам Камы не приходилось перевозить такую разношёрстную буйную публику. Слухи о больших изыскательных работах в горах, в верховьях Вишеры, заставили хлынуть туда тысячи человек из южных губерний СССР.

Все те, кто околачивался раньше без дела в Одессе, Ростове, Новороссийске, собрав несложные манатки, быстро перебрасывались с юга, через Пермь, на север.

Ходили слухи об открытых американцами сказочных богатствах, о находке самородков. И хотя точное местонахождение этих залежей ещё никому не было известно, хотя никто ещё не видел ни одного человека, нашедшего самородок хотя бы в два грамма весом, однако все чувствовали, что раз американцы взялись, значит что-то тут да есть.

Позади огромных мешков с войлоком в укромном углу сидели два человека. Осторожно оглядываясь, один из них время от времени отворачивал борт рваного ватного пиджака и, не вынимая из кармана бутылки с дешёвым коньяком «Экстра», наливал жестяную кружку, подставленную товарищем. Оба по очереди рывком опрокидывали коньяк в глотки, затем из другого кармана извлекалась тонкая ненарезанная чайная колбаса, от которой сразу отхватывалось зубами полчетверти.

Реммер, как и всякий журналист, был любопытен. Он спустился вниз и, усевшись на мешки, разговорился с одним вятским мужичком.

– Куда, дядя, едешь? – спросил он, угощая того папиросой.

– Куды?! – добродушно ответил тот. – Известно, куды все, туды и я…

– А зачем?

Мужичок удивлённо посмотрел на него, потом ответил, закуривая:

– Да ведь как же, у нас хлеба кажный год плохие, кажное лето мужики на отхожие промысла уходят. И я ходил раньше либо канавы рыть, либо по штукатурке. А тут такое дело вышло, попёр народ туды. Ну, думаю, дай и я тоже, авось счастье выйдет!

Потом, почему-то снижая голос, добавил, растягивая слова:

– Говорят, которым людям удача бывает, ба-а-альшущие куски находют. По хунту, а то и больше…

Реммер улыбнулся, хотел ответить, но не сказал ничего, потому что из-за мешков услышал, как чей-то подвыпивший голос негромко, но резко сказал:

– А я тебе говорю, что Штольц заплатит.

– Ды ни-столько!..

– Нет, столько…

– Да если твоего Штольца со штанами продать, откуда он возьмёт столько?!

– Не знаю, – менее уверенно, но всё же твёрдо ответил другой. И потом совсем тихо, так тихо, что Реммер еле-еле услышал, добавил: – А не заплатит, так не видать ему ни одной бумажки…

Реммер весь насторожился, но больше разобрать ничего не смог…

Он пошёл к себе в каюту.

– Тебе радиограмма, – сказал ему Баратов.

Реммер разорвал. Вера сообщала: 1. Какой-то человек на аэроплане вылетел в Чердынь, чтобы передать тебе пакет. 2. Из Киева сообщают, что ничего не известно.

Первый пункт Реммера озадачил, второй – вызвал складку на лбу: вторым пунктом он был недоволен.

– Алло! – сказал он, подавая Баратову депешу. – Что это за аэроплан?

Тот удивлённо пожал плечами, не зная, что ответить.

В это время в дверь каюты постучал матрос и сообщил, что Реммера вызывают из Перми по беспроволочному телефону.