— Она и другая леди — постоянные уборщицы в Крикли-холле. Итак, можем ли мы продолжить?

— Ответ — нет, я не оставался в доме один этим утром Я сообщил вам — мы возили нашу старшую дочь к врачу. — Гэйб не понял, удовлетворен ли полицейский его ответом.

— Вы говорите, дом остался пустым после того, как вы уехали примерно в половине восьмого? Никто больше здесь не проживает — родственник, друг?

Гэйб покачал головой.

— Никто.

Кенрик размышлял мгновение-другое. Потом сказал:

— У кого-нибудь еще есть ключ от дома, кроме вас самих?

— Риелтор… — Гэйб заметил, как недоуменно нахмурился полицейский. — Простите, агент по недвижимости, конечно же, должен иметь ключи. Я полагаю, у уборщиков тоже они должны быть.

— У уборщиц есть ключ только от двери кухни. Именно так и проникла в дом пострадавшая. Девочка украла ключ у матери, ее мать — одна из уборщиц.

— Я не понимаю, что значит «пострадавшая».

Эва вмешалась в разговор:

— Офицер, не пора ли объяснить, в чем дело? Если в наш дом кто-то вторгся, то в таком случае, видимо, пострадавшими являемся мы?

— Я как раз к этому и подхожу, миссис Калег. — Констебль Кенрик спрятал записную книжку в нагрудный карман форменного кителя. — Сегодня рано утром, видимо как раз после того, как вы уехали, двое детей — ну, мальчик, скорее подросток, ему тринадцать или четырнадцать лет и девочка двенадцати лет — заявили, что некий мужчина демонстрировал им свои половые органы в Крикли-холле.

Гэйб и Эва, вытаращив от изумления глаза, переглянулись. Потом Гэйб опять повернулся к Кенрику.

— Что они заявили? — недоверчиво переспросил он.

— Обнаженный мужчина спустился в холл по лестнице и напугал их. Они утверждают, что у него в руках была тонкая палка и этой палкой он бил сам себя.

Одна и та же мысль разом возникла в головах Гэйба и Эвы. Бамбуковая плеть для наказаний. Что ж, вполне возможно: Гэйб накануне убрал ее в кухонный буфет вместе с «Журналом» и фотографией. Но кто забрался в Крикли-холл? Эва внезапно побледнела.

— Эй, — сказал вдруг Гэйб, — погодите-ка секундочку. Ключ ведь наверняка есть еще у одного человека, может быть, далее полный комплект ключей.

— И кто же это, мистер Калег? — с интересом спросил полицейский.

— Перси Джадд. Он садовник, помощник в Крикли-холле.

— Гэйб! — Эва поразилась до глубины души.

— Да, я знаю. Не похоже на то, — кивнул Гэйб и снова обратился к констеблю: — Послушайте, ему за восемьдесят, и я не думаю, что он принадлежит к тем парням, которые бродят туда-сюда голышом.

— У вас есть адрес мистера Джадда?

— Нет. Он живет где-то выше по склону, думаю, у дороги. Но я уверен, в деревне всем известен его адрес. Или попытайте местного викария, Перси постоянно работает в церкви.

— Я так и сделаю.

— Зря потратите время, — сердито сказала Эва. — Абсолютно уверена, он ни на что подобное не способен.

— Вы хорошо его знаете, миссис Калег?

— Нет, не слишком хорошо. Но он безобидный старик. И хороший человек. Так что это просто невозможно.

— Я все проверю. Можете ли вы припомнить кого-то еще, кто мог войти в дом в ваше отсутствие?

Гэйб и Эва одновременно покачали головой.

— Никто, — решительно заявил Гэйб. — А вы хорошенько осмотрели все внутри?

— Да, мы это сделали, сэр. И обнаружили, что дом совершенно пуст.

— Вы везде посмотрели? — Гэйба в первую очередь беспокоила безопасность его собственной семьи.