Она нежно поцеловала мужа в щеку, видя его смущение, радуясь его любви. И сказала, почти касаясь губами его кожи:

— Я так боюсь, Гэйб…

— Я знаю. И именно поэтому мы должны уехать отсюда.

Да, подумала Эва, они должны покинуть Крикли-холл. Но не завтра.

50

Пятница

Эва извлекла из горячей воды тарелки и чашки, которые только что вымыла после завтрака, и расставила на сушильной доске. Посмотрела в окно: день был таким же унылым, как предыдущие. Почему дождь льет так упорно? Негромко напевая, Эва сняла резиновые перчатки и бросила их на край раковины, потом вылила мыльную воду из миски. Лорен, от усталости пребывавшая в дурном настроении, отправилась наконец в школу, а Келли все еще спала наверху, что было для нее слишком необычно. Но будить ее бессердечно, девочка слишком устала накануне, лучше пусть поспит еще немножко.

Эве нужно было этим утром сделать кое-какие покупки, запастись едой на выходные, — но Гэйб сегодня работал в своем домашнем кабинете, так что вполне мог присмотреть за Келли. Он заявил жене, что уже расколол задачку технического обслуживания морских турбин… что-то он говорил насчет телескопических гидравлических опор? Их надо устанавливать на морском дне, а не на судах — ну, он имел в виду катера, конечно, — и с их помощью поднимать наверх подводные турбины для ремонта и осмотра. Но Эва надеялась, что для окончательной победы над проблемой Гэйбу понадобится еще какое-то время, ведь в противном случае ему здесь больше нечего будет делать и им придется возвращаться в Лондон. А для проработки мелких деталей он может просто приезжать в Девон на день-другой.

Эва, в отличие от мужа, не готова так скоро покинуть Крикли-холл, несмотря на то что прошедшей ночью перепугалась до полусмерти. Кэм знал, что она здесь, только это одно и имело значение. Он искал ее — сознательно или подсознательно, это уж совершенно не важно, — оттуда, где он находился, где его удерживали, и наконец нашел здесь. Хотя Гэйб и говорил, что если это действительно какая-то форма телепатии, то физическое место нахождения не может играть никакой роли, Эва не была в этом уверена и не желала упускать шанс, во всяком случае, не тогда, когда она так явственно ощутила контакт. Ведь даже сейчас чувствовалось присутствие Кэма. Несмотря на все сомнения, Эва знала, ее сын пытается докричаться до нее. Разве не он успокоил ее в воскресенье, коснувшись маленькой мягкой ручкой, разве не его доброта, его чистота заставили темное зло отступить?

Лили Пиил может стать посредником. Эва должна попросить экстрасенса снова помочь ей. Послание Кэма может прийти через Лили. Эва достала карточку Лили из кармана своей парки, висевшей возле наружной кухонной двери, и вышла в холл.

Она набрала номер, нажимая крупные кнопки старого телефонного аппарата. В трубке прозвучало шесть гудков, прежде чем Лили ответила:

— Да-да?

— Лили, это Эва Калег.

— О! Как вы?

— Не слишком хорошо. — Эва вкратце рассказала экстрасенсу о том, как тот же самый черный призрак, что напугал их позавчера, пытался прошлым вечером утопить ее в ванне. — Я испугалась, Лили, — призналась Эва. — Но звоню не поэтому. Я хочу, чтобы вы приехали в Крикли-холл. Хочу, чтобы вы еще раз попытались связаться с моим сыном.

— После того, что случилось в среду? — В голосе Лили звучали изумление и испуг. — Вчера оно приходило за вами, неужели вы не понимаете? Это слишком опасно, Эва, я не могу этого сделать. Я… мне пришлось испытать нечто подобное некоторое время назад: некая сущность… зловещая сущность явилась сама собой. Я не хочу дать ей еще один шанс.

— Лили, вы нужны мне. Я знаю, вы можете спасти моего сына, если постараетесь.