Вдруг третья карта с правой стороны слетела на стол рядом с первыми двумя, частично накрыв тринадцатый Аркан Смерти.

На ней был нарисован человек в пестрых лохмотьях и дурацком колпаке.

Нулевой Аркан. Безумец.

— Имя его — Шин! — торжественно произнес Авраам. — Тайное значение в книге Сефирот — Стрела. Число его — ноль, ибо он — Ничто, Абсолют, Первопричина, То, с чего все началось и чем все закончится! Суть его —Подлинная Реальность! Это — поистине самая сильная карта среди Старших Арканов, и она бьет твою!

Скелет на тринадцатой карте задрожал еще сильнее и вдруг рассыпался на тысячу крошечных кусков.

В комнате стало светлее, и две сияющие фигуры у стены выступили вперед.

А позади них появилась третья фигура, неразличимая.

— Кто это? — в гневе выкрикнул Черный Человек, вскочив с кресла. — Кого это ты ввел в игру, старик, утаив его от меня?

— Ты проиграл, Мем, — отозвался Авраам, подняв голову и положив на стол тяжелые старческие руки. — Твоя единственная карта бита, а другой у тебя нет и не будет! А кто мой неизвестный игрок.., со временем ты узнаешь!

Мем бросил на него полный ненависти взгляд, запахнулся в свой черный плащ и шагнул к двери.

— Помни! — бросил вслед ему Авраам. —Пока картина не покидает прежнего места ты бессилен.., но даже если это произойдет, если она отправится в путешествие — ты видел мои карты и знаешь, что тогда произойдет!

Свечи на столе запылали гораздо ярче. Золотистые призраки у стены растаяли, как тает туман на рассвете. Только резные маски зверей и мифических чудовищ проводили Черного Человека скрипучим издевательским смехом.

Многие из зданий на этой улице явно в ближайшее время должны были пойти на снос — все жители заблаговременно выехали из них и вывезли свои вещи, и даже окна были по большей части разбиты.

Таким оказался и нужный дом под шестнадцатым номером — пустой, с выбитыми окнами и болтающейся на одной ржавой петле обшарпанной дверью.

Старыгин осторожно толкнул эту дверь и вошел внутрь.

Он оказался в полутемном захламленном холле. Под ногами хрустели битые стекла и белели клочки разорванных бумаг. В проемы выбитых окон лился тусклый сероватый свет, и в потоках этого света кружились столбы пыли.

В дальнем конце холла послышался какой-то шорох.

Старыгин вгляделся в темный угол и увидел крупную крысу, которая сидела на задних лапах, поводя носом, и удивленно разглядывала человека, вторгшегося в ее владения.

Старыгин поднял с пола пустую картонную коробку и запустил в крысу. Однако наглый грызун не принял эту угрозу всерьез и не спеша удалился по своим неотложным делам, сохраняя достоинство и аристократическое высокомерие.

Старыгин медленно пересек мрачное пустое помещение. Перед ним оказалась полукруглая арка, за которой начиналась ведущая вниз крутая лестница. Дмитрий Алексеевич начал медленно спускаться по ней.

Снизу тянуло сыростью и холодом. Казалось, он спускается в глубину кладбищенского склепа, больше того — спускается в глубину времени, в глубину далекого прошлого. С каждым шагом вокруг становилось все темнее. К счастью, Старыгин догадался взять с собой фонарь, и теперь он светил на выщербленные ступени перед собой, иначе наверняка переломал бы ноги.

Он спускался все глубже и глубже.

Если эта лестница вела в прошлое, то — в далекое прошлое, на сотни лет назад. Старыгин уже потерял счет ступеням, а они все не кончались.

Но все в жизни кончается, и наконец лестница кончилась, уткнувшись в глухую оштукатуренную стену. Старыгин остановился в растерянности: дальше пути не было.