— Привет, привет всем, кто здесь, — выкрикнула Сесилия. — Мы собираемся показывать картину. Так что прошу всех заходить, а уж потом доедите и допьете!

Она скрылась в дверях, и Нэнси вздохнула с некоторым облегчением. Но, возможно, Сесилия все же заметила ее? Эта хитрая бестия может не показать виду, а потом… От нее всего можно ждать — Нэнси теперь почти убедилась в этом.

Она вошла в дом вместе с Дрюгими гостями, но, когда все направились в гостиную, постаралась незаметно отделиться них и поднялась по первой же лестнице наверх.

Остановившись на площадке, Нэнси огляделась и увидела холл с несколькими дверями. Открыв первую из них, она убедилась, что это одна из спален, но не та, которая ей нужна. Где же спальня Сесилии? Еще несколько дверей, несколько комнат… Вот она, с ярко-розовыми стенами — определенно та, что ей нужна.

Нэнси прикрыла за собой дверь, сердце ее тревожно стучало, она понимала всю серьезность того, на что решилась, но знала и Дрюгое: дело зашло слишком далеко, оно стало опасным для многих, а потому необходимо действовать. Быстро действовать, пускай это и рискованно или не совсем законно.

Прислушиваясь к шагам за дверью, Нэнси начала осматривать шкафы и ящики бюро. Могла ли где-то здесь находиться злополучная вуаль? И если да, то где именно и зачем? Зачем вообще нужно было отбирать ее у Мередит?

В шкафах ее не было, поэтому Нэнси открыла ящик туалетного столика, стала искать там, потом на самом столике, где все, казалось, было в хаотическом беспорядке — бутылочки, банки, щетки, заколки, гребенки, — но на самом деле, как вскоре поняла Нэнси, в этом хаосе наблюдался железный порядок. Таким же был, подумала Нэнси, и склад ума Сесилии: на первый взгляд сумбурный, безалаберный, а по сути — точный и выверенный, как хорошие часы.

Внезапно Нэнси чуть не вскрикнула: прямо перед ней в раму огромного зеркала вставлены были две фотографии. На одной из них запечатлен пудель Лакрица в шляпке с яркой лентой; на Дрюгой — улыбающийся молодой человек, тоже в полный рост. Он был высок и мускулист, с длинными темными волосами, и лицо его оставалось в тени из-за надвинутой на лоб шапочки, какую носят болельщики команды «Патриоты».

Нэнси схватила снимок, поднесла поближе к глазам. Да, волосы Дрюгого цвета и нет кольца в ухе, но сомнения быть не могло: это тот самый человек из серебристой машины, человек, которого она мельком увидела на бензозаправке в Сейлеме!

Сердце ее готово было выскочить из груди: она обнаружила не совсем то, что искала, но находка оказалась намного важнее!

И в этот момент посторонний звук заставил ее обернуться ко входу. Кто-то, похоже, царапался в дверь. Царапанье становилось громче и сменилось пронзительным лаем. Не сама хозяйка, так собака обнаружила ее!

Нэнси застыла на месте с фотографией в руках, в то время как ручка двери начала медленно поворачиваться.

СЕМЕЙНЫЕ ТАЙНЫ

Дверь приоткрылась, и крошечная Лакрица ворвалась со стремительностью и свирепостью настоящего сторожевого пса. Она прыгала вокруг Нэнси и безостановочно лаяла. Но не собачьи атаки беспокоили Нэнси. Она неотрывно смотрела на дверь, ожидая, кто же появится в проеме — ведь не собака же крутила дверную ручку?

Прошли секунды, но они казались вечностью. Наконец дверь открылась настолько, чтобы пропустить кого-то, более крупного, чем Лакрица. Это была женщина.

Какое-то время они смотрели молча Дрюг на Дрюга. Вошедшая была не Сесилией.

— О, — сказала она. — Тут уже кто-то есть! Ее многочисленные браслеты звенели, длинное шелковое платье издавало шуршащий звук.

— Я подумала, Лакрица просто сошла с ума, так она заливалась, — продолжала женщина.