|
Выходит, Бен что-то утаил. За ее спиной раздавались торопливые шаги Бена, пытавшегося не отстать. Он окликнул ее. — Мара, пожалуйста, подождите. Поговорите со мной. Она развернулась, упершись руками в бока, и сказала: — Хотите поговорить? Ладно, давайте поговорим. Почему вы солгали мне про карту? — Я не совсем солгал. — А, понятно. Хотите и дальше продолжать свою игру. Позвольте мне тогда спросить иначе. Почему вы не упомянули, что речь идет о первой карте в истории, точно изображавшей весь мир? Бен не сразу ответил. Тогда она повернулась и пошла дальше. — Мара, я хотел вам рассказать, но не мог! — крикнул он ей вслед. — Что значит «не мог»? — прокричала она в ответ, продолжая шагать по неровной мостовой. — Ричард просил меня ничего вам не говорить. 20 Лето 1497 года Лиссабон, Португалия Сквозь витражные окна часовни Святой Марии Вифлеемской струится свет, и Антонио видит четыре корабля, стоящих на якоре в устье реки Тежу. Он наблюдает, как моряки завершают погрузку судов — флагманский «Сан-Габриэл», четырехмачтовая карака почти девяносто футов длиной; каравелла чуть меньшего размера с треугольными парусами «Берриу»; грузовой корабль; и, наконец, его родной «Сан-Рафаэл», не уступающий размерами флагманскому. Антонио гадает, в каком из сундуков хранится карта да Гама. Соленый запах моря не дает ему покоя. Антонио не терпится взойти на борт, повести корабли навстречу открытиям. Но сначала Антонио должен отстоять службу и бдение. Он слышит, как трубы возвещают о прибытии короля Мануэла, и бросает взгляд на вход в маленькую часовню, построенную принцем Энрике на берегу реки Тежу. Король проходит со своей свитой по нефу и усаживается на золоченый трон, за которым растянуто великолепное алое знамя с вышитым королевским гербом. Трон отбрасывает больше блеска на алтарь, чем кресло епископа. Священник благословляет паству. Королевский адъютант подзывает капитан-майора Васко да Гаму к трону короля Мануэла и приказывает офицерам присоединиться. Антонио, как самый младший по званию, занимает место в конце строя. Они приближаются к трону, и да Гама опускается на колени. В часовне гулко гремит голос короля: — Клянешься ли ты служить Господу нашему и сделать основной целью этого похода прославление святой христианской веры, дабы обратить мусульман и другие народности в христиан? — Клянусь, — отвечает да Гама. — Клянешься ли ты совершить этот поход на благо нашего королевства Португалии? — Клянусь. — Клянешься ли ты в верности своему дону Мануэлу, милостью Божьей королю Португалии, Алгарве, по эту и другую сторону моря, и Африки? — Клянусь. Король Мануэл поднимается. Рыцарь ордена Христа подходит к королю со склоненной головой и вручает ему свернутое полотнище. Король разворачивает тяжелую белую ткань и высоко поднимает ее: это знамя с квадратным красно-белым крестом ордена Христа. Он набрасывает знамя на плечи да Гамы. — И пусть Господь в своей безграничной милости ускорит твое путешествие. Епископ вторит королевскому освящению длинной молитвой. Король уходит вместе со свитой. Остаются только рыцари. Васко да Гаме и его мореплавателям вместе с епископом, священниками и рыцарями ордена Христа предстоит совершить бдение вплоть до утра. |
