Инспектор со стоном поднялся, опустил шторы, поплелся назад к двери и включил свет. Он был весь в испарине.

— Ну? — осведомился Эллери, неподвижно стоя у кровати.

Старик присел на кровать сгорбившись, точно маленький полуголый кобольд, и дернул себя за седой ус.

— Я подошел опустить шторы, — начал он, — и увидел через боковое окно женщину. Она стояла на балконе, глядя перед собой. Я выключил свет и стал наблюдать за ней. Женщина не двигалась — просто смотрела на звезды. Потом я услышал, что она плачет, как ребенок. Когда ты вернулся, она скрылась в соседней комнате.

— Вот как? — промолвил Эллери. Скользнув к правой стене, он приложил к ней ухо. — Черт возьми, сквозь эти стены ничего не слышно! Ну и что в этом странного? Кто она была — миссис Ксавье или эта напуганная девушка, мисс Форрест?

— Тут и заключается вся странность, — мрачно ответил старик.

Эллери уставился на него:

— Говоришь загадками, да? — Он начал снимать пиджак. — Ну-ка, выкладывай. Держу пари, что на балконе был кто-то, кого мы не видели этим вечером, и во всяком случае не краб.

— Ты угадал, — угрюмо подтвердил старый джентльмен. — Это была... Мари Карро! — Он произнес имя как заклинание.

Эллери прекратил борьбу с рубашкой.

— Мари Карро? А кто она такая? Никогда о ней не слышал.

— О господи! — простонал инспектор. — Он никогда не слышал о Мари Карро! Вот что получается, когда растишь невежду. Неужели ты не читаешь газеты, идиот? Она из высшего общества, сынок!

— Да ну?

— Из самого высшего. У нее куча денег. Она вращается в официальных кругах Вашингтона. Ее отец — посол во Франции, а предки — французы, живущие в Америке со времен революции. Пра-пра-пра-кто-то там и Лафайет были близки вот так. — Старый джентльмен соединил указательный и средний пальцы. — Вся ее чертова семейка — дяди, кузены, племянники — на дипломатической службе. Около двадцати лет назад она вышла замуж за своего кузена с той же фамилией. Он умер, детей у нее нет, но замуж она больше не выходила, хотя все еще молода. Ей только около тридцати семи. — Инспектор сделал паузу, чтобы перевести дыхание, и посмотрел на сына.

— Браво! — усмехнулся Эллери. — Не женщина, а сплошное совершенство! Ты в очередной раз продемонстрировал свою фотографическую память. Ну и что из этого? Сказать правду, я испытываю облегчение. Теперь перед нами, по крайней мере, конкретная тайна. Очевидно, у этой компании есть причина скрывать, что твоя драгоценная миссис Карро присутствует в доме. Ergo, услышав звук подъезжающего автомобиля, они запихнули вашингтонскую драгоценность в ее спальню. Все разговоры о страхе перед поздними посетителями были чистой ерундой. Наш хозяин и прочие обитатели дома изо всех сил старались не дать нам заподозрить, что она здесь. Интересно, почему?

— Могу тебе объяснить, — спокойно ответил инспектор. — Я читал об этом в газетах три недели назад — перед началом нашего путешествия, — и ты также должен был прочитать, если бы обращал хоть малейшее внимание на то, что происходит в мире. Считается, что миссис Карро сейчас в Европе.

— Эге! — Эллери присвистнул. Вынув из портсигара сигарету, он подошел к ночному столику в поисках спичек. — Любопытно. Но не обязательно необъяснимо. Хозяин дома — знаменитый хирург, а у леди, возможно, что-то не так с ее голубой кровью или позолоченными внутренностями, и она не хочет, чтобы мир об этом узнал... Нет, это не кажется убедительным. Здесь кроется нечто большее... Интересная проблема! Значит, она плакала? Может, ее похитил наш великолепный хозяин? — с надеждой предположил он.