– Вот и я об этом, – разошлась Верочка. – Девушку рано утром убили, здесь кроме шефа и меня никого не было…

– Надо же, действительно странно, – поддержала ее Маргарита. – При чем здесь вы? А может, ее с целью грабежа убили? – беспечно прощебетала она. – Сумочка при ней была?

Вытаращив глаза, Верочка прошептала:

– Нет, сумочки у нее не было… А может, правда грабитель?! – И тут же опомнилась. – А черная роза зачем? Нет, это не грабитель, это маньяк, – нахмурилась она. В памяти всплыло, как девушка шарила в сумочке в поисках квитанции. А потом в суматохе Верочка забыла про это… И следователь про сумочку спрашивал, только она ему почему-то соврала, побоялась, что подумает, будто это она сумку украла.

А Маргарита, поболтав с приемщицей еще несколько минут, улыбнулась.

– Мне ваши условия подходят, я, пожалуй, сделаю у вас заказ, – и она стала копаться в сумке. – Сейчас фотографию найду… – Она с досадой закусила губу. – Надо же фотографию мамы на столе забыла, такая рассеянная стала…

– В следующий раз зайдете, – обрадовалась Верочка, ей было лень оформлять заказ. – Лучше с утра приходите, а я вам подскажу, к какому художнику лучше…

– И к какому?

– К Эдику Хрусту, его сегодня нет…

Мрачные сны и тревожная явь мэра

В спальню заглянула Катюша и сообщила, что завтрак готов.

Кряхтя, Иван поднялся с постели, натянул на себя халат, сунул ноги в тапки и поплелся в ванную.

Глядя на себя в зеркало, он поморщился. Лицо отекло, приличные мешки под глазами. Вчера он увлекся и позволил себе бутылку коньяка. Обнажив острые зубы, Башлыков ощерился как зверь и, состроив отвратительную гримасу, потряс щеками. Приведя себя таким образом в чувство, он открыл душ и встал под сильную струю прохладной воды.

К приходу следователя Башлыков был в полном порядке. Радушно встретив Суржикова, пригласил его в свой роскошный кабинет, увешанный редкими антикварными картинами.

– Да я смотрю, вы эстет, страстный коллекционер, – огляделся вокруг Суржиков. – Даже и не думал, что мэр районного городка на свою зарплату может приобрести такую живопись. Насколько мне известно, это очень дорогие картины…

– Так наш город на Волге, – задушевно пробасил Башлыков. – Торгуем стерлядью, белой рыбой, икрой в мировом масштабе…

– Наверное, премии большие? – с издевкой хмыкнул следователь.

– Не жалуюсь, – осклабился Башлыков. – А вообще все это куплено не на мои доходы, а на средства жены, она у меня успешный предприниматель…

– А жена в курсе, что вы на ее средства любовницу содержите? – ядовито ухмыльнулся Суржиков.

– Конечно, не знает, – занервничал Башлыков. – Надеюсь, вы ей не обязаны сообщать?

Вальяжно расположившись в кресле, Суржиков ехидно сверлил мэра взглядом.

– А это от вас зависит, насколько вы будете со мной откровенны…

– Я постараюсь, – смущенно пробасил Башлыков.

– Может, это ваша жена с любовницей расправилась? – скептически хмыкнул следователь.

В ужасе Башлыков замахал руками.

– Боже упаси! Моя супруга не способна на это, тем более она про Маргариту ничего не знает, да и живет безвылазно за границей.

Метнувшись к бару, Башлыков вытащил бутылку дорогого коньяка и заискивающе спросил:

– Может, по граммулечке?

– На работе не пью, – отказался Суржиков.