По оценкам полиции, несмотря на плохую погоду и некоторую возможность подцепить бородавку, на церемонию пришло примерно три тысячи человек. Около десяти процентов от этого числа действительно хорошо видели Джеллимена, тридцать видели мужчину в белом костюме, который махал рукой, ещё тридцать видели только белое пятно, десять процентов утверждали, будто что-то видели, но на самом деле не видели ничего, а остальные действительно ничего не видели.

Мадлен, Стиви, Бен, Пандора, Меган и Джером попали в последнюю категорию. Они выехали слишком поздно и застряли в пробке, а потом ещё продирались сквозь толпу и отбивались от уличных торговцев-шарлатанов, которые продавали все, начиная от брелоков и настольных ламп с изображением Джеллимена до дисков с записями его речей и кукол, которые с соответствующим видом изрекали мудрые сентенции, если потянуть за ниточку у них на затылке. Пандора и Бен держали Меган и Джерома за руки, чтобы не потерять их в толпе. Когда они добрались до здания муниципалитета, Джеллимен как раз вошёл внутрь. Когда он спустя два часа вышел, подъехал полицейский фургон и загородил им обзор. Так что они видели только зад его белого лимузина «даймлер», когда Джеллимен направился в новую клинику Св. Септика для законченных язвителей. Мадлен хотела подождать три часа, пока Джеллимен выйдет, но дети устали, и начал накрапывать дождик. Они вернулись домой в подавленном настроении. Всё равно что приехать на пляж в единственный день в году, когда он закрыт.

— Мои поздравления, Джек!

Бриггс горячо пожал инспектору руку, но Джек даже не улыбнулся. Процесс обеззараживания нередко действует на людей подобным образом.

— Они сбежали, сэр. Так что результат не самый блестящий.

— Ошибаешься, — возразил Бриггс, протягивая Джеку и Мэри бокалы с шампанским. — Это отличный результат. Если бы не вы, более десяти тысяч человек подцепили бы невероятно заразную бородавку доктора Карбункула, а в последующие месяцы могли заразиться миллионы. Бассейны, пляжи и спортивные залы превратились бы в запретные зоны, а обувные магазины приобрели бы славу мест опасных и подозрительных. Пемзс получил бы что хотел, а мы так и остались бы с носом. Нет, это действительно отличный результат.

Джек пригубил шампанское. На поверку в бокале оказалась яблочная шипучка.

— Мы по-прежнему на посту, — ответил Бриггс на вопросительный взгляд Джека. — Твоё здоровье, Джек!

— Ваше здоровье, сэр.

Бриггс уселся за стол. Близился вечер, и дневные хлопоты по обеспечению безопасности постепенно сходили на нет. Джеллимен был на своем последнем официальном мероприятии — на банкете в обширном здании «Квантекса», где воздавал должное научным, промышленным и художественным достижениям Рединга. Джека и Мэри вызвали в кабинет Бриггса довольно неожиданно, и они очень удивились, застав там Браун-Хоррокса. Тот по-прежнему был в синем комбинезоне, слишком коротком для него: бледные лодыжки торчали из штанин как минимум на семь дюймов.

— Команда ликвидаторов отправилась к дому доктора Карбункула. Они собираются накрыть его бетонным саркофагом, поскольку не рискуют даже трогать бородавку с места, — сообщил Бриггс. — Музей ноги просто залит бактерицидами и закрыт на полгода. Я беседовал с руководителем Центра контроля контактных инфекций. Они говорят, что с радостью пожали бы вам руку без латексных перчаток, — с их стороны это великая честь.

— Да, но как же Лола и Пемзс, сэр?

Бриггс покачал головой.

— В Европе они не найдут убежища.