Белинда вкратце рассказала о своем бегстве, о падении в реку и о потерянном фонарике.

— Видели бы вы, какое у него было лицо, — добавила она. — Он, пожалуй, в самом деле убил бы меня, лишь бы завладеть статуэткой.

— Статуэтка? — воскликнула Трейси. — А она куда подевалась?

— Не знаю, — вздохнула Белинда. — Он держал ее в руках, но уронил, когда я заехала ему амулетом в висок. — Она горестно покачала головой. — По правде говоря, меня мало волнует, что сталось со статуэткой, да и с самим Мэллори. Единственное, чего мне хочется, — это поскорее выбраться отсюда.

— А мы можем вернуться тем же путем, что ты пришла сюда? — спросила Холли.

— Вряд ли, — засомневалась Белинда. — Не забывай, я упала с обрыва. А внизу сплошная жидкая глина. — Она попыталась встать, но от слабости лишь бессильно взмахнула руками и опустилась обратно на землю. Подруги подхватили ее под руки и помогли подняться на ноги. — Я шла по течению реки. Помните, Крис рассказывал, что она выходит на поверхность у Кровавого источника? Он еще говорил, что неподалеку есть расселина. Я подумала, что сумею найти ее, если буду держаться реки.

— А откуда ты знаешь, что это та же самая река? — спросила Трейси, опуская луч фонарика к бегущей воде. В желтоватом свете блеснули темные, ржаво-красные струи.

— Наверняка та же самая, — уверенно ответила Белинда. — Иначе быть не может. Смотри, какая красная вода. Крис говорил, что после сильных дождей, когда уровень воды поднимается, река становится красной от глины. Я попыталась вычислить расстояние. От пещеры, через которую мы вошли, до Кровавого источника не больше километра. А мы сейчас находимся где-то между пещерой и источником, верно?

— Значит, надо идти и искать выход, — заключила Холли. — Трейси, свет вправду стал тускнеть, или мне это мерещится?

Яркое белое озерцо света от велосипедного фонарика на глазах у девочек вдруг поблекло, стало мутно-желтоватым.

— Мне не хотелось первой об этом заговаривать, — призналась Трейси. — Холли, это твой фонарик. Когда ты в последний раз меняла батарейки?

— Не помню, — наморщила лоб Холли. — Лет сто назад.

— Придется обойтись тем, что есть, — вздохнула Белинда. — Пойдемте, да поскорее. Я и так хлебнула горя, блуждая тут в темноте. Мне не улыбается снова остаться без света.

Делать было нечего — Белинда говорила разумно. Девочки пошли гуськом, Трейси освещала дорогу.

Холли старалась сохранять присутствие духа, но в голову лезли предательские мысли о том, как легко заблудиться в этой непроглядной мгле и потерять счет пройденному пути.

То тут, то там из песка начали вырастать острые камни. Идти стало труднее. Еще через десяток метров песок кончился, и девочкам пришлось карабкаться по голым валунам, чьи гладкие бока тускло поблескивали в желтоватом луче фонарика. Каменистые берега сжали реку, и в неумолчный шелест вплелась новая нота. Спереди доносился тихий плеск падающей воды.

Дорогу преградил скалистый гребень. Река исчезала в расселине, которую бурные струи прогрызли сквозь твердую каменную породу.

Белинда бессильно опустилась на колени.

— Я больше не могу, — простонала она. — Бесполезно. У меня нет сил карабкаться. Хватит. Я дальше не пойду.

— А я не сдаюсь! — горячо воскликнула Трейси. — Холли, подсади меня. Хочу посмотреть, что нас ждет впереди.