-  Нет-нет-нет, - проговорил кхитаец, качая головой, словно фарфоровая игрушка. - Удрать у вас не получится. Попробуйте, если хотите.

    Собакоголовый клацнул зубами, развернулся, заворчал и на короткую долю мгновения сделался прозрачным, но неожиданно, с сильным хлопком, отлетел к противоположной стене.

    -  Понимаете, - пояснил. Тьянь-по, - мне удалось прочитать эти письмена.

    -  Почему же вы раньше не сказали? - поразился стряпчий.

    -  Мне не улыбалось владеть таким наследством, - вздохнул кхитаец. - Бедному каллиграфу ни к чему соседство с сопредельным миром. Слишком много суеты. Ну так вот - если прочитать значки в обратном порядке, что я только что и сделал про себя, коридор между мирами закроется. Чтобы открыть его, вам придётся разгадать шифр. Это несложно, однако потребует времени…

    -  А его у тебя нет! - с этими словами варвар выхватил свой меч. - Поднимайся и дерись, гадина.

    Собакоголовый не заставил повторять вызов дважды. Он встал на ноги, встряхнулся, сделался ещё больше ростом, причём обрывки шутовской одежды на нём пропали, словно втянулись в плоть, а вместо них заблестели белые латы с шипами на наручах и поножах.

    -  Мелкие гнусные твари! - изрыгнул он. - Сначала я уничтожу вас, а потом пойду войной на ваш гнусный мирок!

    И белый латник бросился на Конана, с убийственной силой молотя закованными в броню руками. От соприкосновения доспехов с клинком Конана посыпались в стороны яркие искры. Меч не мог причинить собакоголовому никакого вреда - на латах не оставалось даже царапины.

    Альвенель закричала, когда лорд Неизвестность нанёс киммерийцу удар по голове. Конан пошатнулся, но устоял на ногах. Кровь из рассечённого лба заливала ему глаза.

    -  Крепкая голова, - оскалился белый латник. - Интересно, с какого по счёту удара она лопнет?

    Варвар сделал вид, будто с трудом переводит дыхание. На самом деле он в уме рассчитывал свои дальнейшие действия. Когда Собакоголовый кинулся на него, киммериец чуть подался в сторону, одним прыжком вскочил на пиршественный стол и оттуда рубящим ударом дотянулся до незащищённой головы противника.

    Лорд Неизвестность яростно зарычал, но рык его перешёл в визг и поскуливание. Он зашатался и рухнул в агонии.

    К завтраку Джокс настолько пришёл в себя, что мог прислуживать за столом. Тью тоже чувствовал себя недурно, но, глядя на него, Конан подумал: «Нескоро этот юнец вернётся к своей беззаботности».

    -  Нет, ну подумать только, - разглагольствовал Фаррел, - этот мерзавец вчера так хорошо исполнял свою роль, что никто из вас не догадался, в чём дело. Я мирно спал в своей комнате, а он сидел за столом и вещал о законе от моего имени!

    -  И даже вёл следствие, - хмуро подтвердил Тью.

    -  Как же ему это удалось? Должно быть, вместе с моей внешностью он позаимствовал и мой здравый смысл.

    -  Очень возможно. - Тьянь-по улыбнулся. - Есть такая притча. На старости лет достопочтенный Ю повредился в уме. Ему казалось, что он - журавль. Старика поместили в дом призрения, но однажды его увидели гуляющим по улице. Тогда у него спросили: «Почтенный Ю, как вы выбрались оттуда? Там ведь стража у ворот и очень высокий забор. Неужели вы перелезли через него?» Ю отвечал: «Я перелетел. Для журавля это совсем не сложно».

    -  Хорошо бы и нам так повредиться в уме, - хмыкнул стряпчий.