— Профессор Карзуэлл просматривал те же самые справочники? — Юпитер сосредоточенно нахмурился.

— Точно, Первый, — сказал Боб. — Все справочные издания.

— Вот так номер! — воскликнул Пит. — Что это он так заинтересовался искусством?

Все три сыщика отдыхали после ленча в своей штаб-квартире. Только что явился Боб и огорошил их своей новостью. Юпитер погрузился в раздумья.

— И во всех этих справочниках ни слова о Джошуа Камероне? — спросил он Боба.

— Ни единого, — ответил Боб. — А в двух справочниках перечислены буквально все художники, которые только есть в мире. Во всяком случае, так сказано в предисловии.

— Очень может быть, что в каком-то справочном издании он все же числится, — решил Юпитер. — Но все равно ясно — к числу известных он не принадлежит.

— Тогда почему Де Грут так рвется к его картинам? — недоуменно спросил Пит.

— Может, он вовсе и не к картинам рвется? — предположил Боб. — Может, у Джошуа были не; только картины, а еще какие-то ценности. Графиня и мистер Марешаль могли об этом не знать.

Юпитер кивнул.

— Тогда понятно, почему он лез в дом: хотел забрать эти ценности до того, как кто-то предъявит права на имущество старого Джошуа. Но профессор продал все дядюшке Титусу, и вот теперь этот ворюга все же пытается разыскать это что-то.

— Ну да, Де Грут что-то ищет, — заключил Пит.

— А почему вдруг профессор Карзуэлл заинтересовался книгами по искусству? — спросил Боб. Юпитер почесал нос.

— Вспомните-ка, Де Грут все допытывался, не оставил ли Джошуа какое-то письмо или записку или, может, на словах просил что-то передать перед своей смертью. Может, существует письмо или он кому-то что-то сказал. Хэл рассказывал, старик бредил, что-то бормотал. Может, он хотел что-то сообщить и профессор Карзуэлл знает то, чего не знаем мы.

— И не знает графиня, — добавил Боб.

— Вот что, едем в каньон Ремуда, — сказал Юпитер.

— Нет, ребята, я не знаю, почему мой папа изучал эти справочники. Клянусь всеми богами! — сказал Хэл Карзуэлл.

Ребята кружком стояли на лужайке перед большим домом Карзуэллов в каньоне Ремуда.

— А Джошуа любил говорить о своих картинах? — спросил Юпитер.

— Иногда говорил, но не то чтоб очень охотно, — сказал Хэл. — Он хотел поучить меня рисовать, но у меня никакого таланта. Помню, однажды он как-то очень странно высказался. Он сказал, что он самый дорогой художник в мире, только никто об этом не знает. И засмеялся, а почему засмеялся, я не понял.

— Странное высказывание, — заметил Пит.

— Да, пожалуй, — согласился Юпитер.

— Вообще-то, ребята, я не понимаю, что происходит, — продолжал Хэл. — Джошуа жил тут один-одинешенек, хоть он уже был совсем старый и больной. А теперь, когда он умер, все вдруг им заинтересовались. Вот сейчас графиня и мистер Марешаль опять у нас, беседуют с моим отцом.

— Слушайте, может они что-то обнаружили, а? — забеспокоился Пит.

— Пошли выясним, — решил Юпитер. В гостиной большого старинного дома, облокотясь о каминную полку, стоял профессор Карзуэлл, напротив него расположились мистер Марешаль и графиня. Увидев мальчиков, графиня заулыбалась.

— А-а, наши молодые детективы! Работаете не за страх, а за совесть, да? Все время в работе? Молодцы! — похвалила их элегантная дама.

— Но картины мы еще не нашли, — сказал Юпитер.