|
– Погодите-ка со своими вопросами. Выпив залпом чашку, охранник снова наклонил над нею бутылку и пробурчал без всякого выражения: – Если хотите, я расспрошу, с кем вам лучше связаться. Узнаю – сразу скажу. Мужчина не сводил глаз с охранника. Он не шевельнулся, покуда тот не опорожнил бутыл-ку. Вроде и охранник чувствовал себя неловко. То и дело стирая со лба пот и вздыхая, он в кон-це концов понял: нет, ему не устоять перед упрямством мужчины, которое в нем с первого взгляда и не заподозришь. Уставясь на пену, пузырившуюся на дне чашки, охранник заговорил с таинственным видом: – Да, будь такая возможность, хорошо бы вам убедиться на месте, что приемное отделение, где исчезла ваша жена, – тупик и ночью из него нет выхода. Но меня, к сожалению, уже сменил дневной охранник, и уборщицы приступили к работе. А если вы попытаетесь заглянуть туда тай-ком, вас сразу запомнят, и это помешает дальнейшим поискам. Главное – постараться сохранить все в тайне. Представьте себе, это – цилиндр фокусника, где упрятан заяц, и убежать из него не-возможно. Нет, исчезновение не было ни случайностью, ни ошибкой, как это представляется мужчине. Не будь у нее сообщника, ей ни за что бы не уйти из той потайной комнаты, ведь двери-то были закрыты. Пусть с этим нелегко примириться, но нужно смотреть правде в глаза. – Итак, предположим, у нее был сообщник. Тогда необходимо ответить на вопрос – кто он. Стоит пораскинуть умом, и станет ясно, как это ни печально, – ее сообщником мог быть только молодой врач, выезжающий на вызовы. Разумеется, можно заподозрить и врача, дежурившего в клинике, или кого-то из служащих, но здесь слишком много людей – наверняка попадешься на глаза медсестрам или коллегам. Вдобавок, чтобы попасть в амбулаторный корпус, надо пройти из конца в конец по длинному коридору, пересечь ярко освещенный двор, и, будь ты даже в белом халате, служащем своего рода пропуском, скорее всего тебя увидал бы ночной сторож, а он доста-точно бдителен и сразу заметил бы подозрительного человека и запомнил его. Ну, а врач, выез-жающий на вызовы, может действовать по собственному усмотрению, у него есть ключ от разде-валки на втором этаже, и он может легко, никем не замеченный, попасть из своего кабинета на третьем этаже в приемное отделение. Что еще надо, чтоб увести человека из клиники? Да и потом, ходят слухи о его шашнях с медсестрами. Он вроде никак не женится из-за своих сальных волос, а может, и по другой причине. Словом, как ни мудри, больше ничего не придумаешь – это заранее подготовленное, ловко задуманное тайное свидание. Экий мастак – чтоб покрутить любовь, даже «скорую помощь» использовал. Пришлось, видно, голову поломать – вот до чего похоть доводит. – Такие серьезные подозрения, и вы ничего не предприняли? – Что поделаешь – он все-таки врач. – Как же, по-вашему, быть? – Мы с вами в одинаковом положении. Ведь вы не захотите, чтобы в истории болезни вашей жены появилась порочащая ее запись? – Все это не имеет к ней отношения! Она до сих пор болела только гриппом и корью. – Не петушитесь. – Дайте мне его телефон – я сам позвоню. – Нет, по телефону не годится. Кто же станет вам признаваться по телефону? Нагряньте-ка лучше в кабинет, где все это произошло, и, не давая ему опомниться, найдите улики. Если решите всерьез взяться за поиски, я готов вам помочь. Провожу вас до самого его кабинета. Пойдете ти-хонько за мной. В девять часов врач выходит оттуда. Но знайте наперед: впутываться в ваши дела не стану. Я образцовый больной. Мне удалось наконец получить прекрасную работу, и я портить себе репутацию не желаю. Странный лифт: прополз мимо второго этажа и остановился на третьем. Он едва двигался, но при этом нещадно громыхал и скрипел. В нос бил запах карболки. |
