- Стало быть, лучшие друзья?

Сири улыбнулась, и всех двадцати лет как не бывало. И тогда Оби-Ван почувствовал это – боль в сердце, которую он привык подавлять вместе с запретными воспоминаниями. Она никуда не ушла, став, как и улыбка Сири, чуть ли не осязаемой.

- Лучшие друзья.

Глава 28

- Ты сейчас скажешь, что надо жить настоящим моментом, - сказала Падме, - Ничего не могу с собой поделать. У нас взламыватель. А это шанс покончить со всем и разом, реальный шанс.

Они сидели в ее каюте – джедаи настояли, чтобы эти покои, самые большие и удобные, выделили Падме. Падме, конечно, отказывалась. Ей было все равно. Она могла поспать где угодно – в грузовом отсеке, в пилотском кресле. Конечно, могла – но что-то в Падме заставляло окружающих отдать ей все лучшее.

Он бы ей все отдал, если бы она только захотела. Иногда брак с Падме казался Анакину шатанием по темной запертой комнате. В день свадьбы ему верилось, что любовь проведет их через все трудности. Сила их чувств могла сокрушить любую преграду.

Он по-прежнему верил в это всем сердцем. Но в тот день его никто не предупредил, что некоторые преграды его жена будет строить сама. Он не представлял, что, оказывается, не сможет отговорить ее от опасной миссии, если ей того хочется. Он втайне надеялся, что со временем Падме надоест работать в Сенате. Насмотревшись на войну, она поймет, как глупо и бессмысленно пытаться уговорить планеты жить дружно, когда очень и очень многим куда выгоднее воевать.

Теперь он видел, каким был наивным. Падме никогда по своей воле не оставит Сенат. Она будет ратовать за справедливость до последнего вздоха. Она все еще верила, что слова что-то значат в этой Галактике.

Он смирился с этим. И даже гордился ее репутацией острого на язык оратора. В Сенате, все еще не развалившемся благодаря усилиям Палпатина, у Падме было немало врагов. И он боялся за жену. Это был безымянный необъяснимый страх, который частенько хватал его за горло и перекрывал кислород.

- Мы ещё не на Азуре, - напомнил он, - А Сепаратисты скоро поймут, что мы их надули, и бросятся в погоню. Ты видела, как Магус чуть не пристрелили Тэли? Теперь они знают, что Фрай связан с нами, а значит, его нельзя оставлять в живых. Они сделают все, чтобы знания Тэли не достались Республике. И до конца Войны Клонов над ним будет висеть угроза покушения.

- Ты прав, - Падме приуныла, - я об этом не подумала.

- Нам придется оставаться на Азуре, пока испытания прибора на пройдут успешно. И тогда нам придется сопроводить экспертов в безопасное место. И придется, по крайней мере, первое время продолжать перемещаться. И поэтому ты и Тэли должны немедленно вернуться на Корускант.

Падме мгновенно посуровела:

- Еще один приказ?

- Нет. Это необходимая мера безопасности для вас с Фраем, и тебе это известно. И – это просьба, - мягко добавил Анакин. Он почувствовал облегчение, когда Падме неуверенно кивнула.

- Тогда ладно.

- Падме, - он потянулся к ее руке. Ему необходимо было чувствовать ее, чтобы обрести уверенность. – Твоя работа – Сенат. Моя – поле боя. И так будет, пока война не окончена.

- Ненавижу эти расставания.

- Не больше чем я.

- Мы сами выбрали такую жизнь, - сказала она, - Но как же тяжело так жить.

- Оно того стоит, покуда ты моя. Если с тобой что-то случится, я не знаю, смогу ли пережить это. Я не могу... не могу тебя потерять.

- Думаешь, я могу?

Она встала, ее холодные пальчики выскользнули из его ладони. Падме начала прохаживаться по каюте:

- Но эти тайны просто убивают меня. Я живу в постоянном страхе, что как-нибудь выдам нас – словом или взглядом.