Салли, наша главная офисная девочка на побегушках, выскакивает из кухни, но, заметив Викторию, останавливается.

– Ого! Виктория, ты в порядке? – спрашивает она, и я улыбаюсь про себя, когда Салли бросает на меня встревоженный взгляд.

Все эти штучки с облагораживанием внешности проходят мимо нашей простушки Сэл.

– Нормально! – рявкает Виктория.

Салли отступает к шкафу в безопасное место, спасаясь от очень раздраженной Виктории и еще более несчастной меня.

– А где Том? – спрашиваю я, пытаясь отвлечь Викторию от ее липового загара.

Она швыряет зеркальце на стол и поворачивается ко мне. Будь у меня силы, я бы рассмеялась. Выглядит она ужасно.

– У миссис Бейнс. Похоже, кошмар продолжается, – фыркает она, взбивая светлые локоны вокруг лица.

Я оставляю Викторию и ее блистательное лицо, возвращаясь к тому, что оцепенело пялюсь на экран компьютера. Не могу дождаться конца дня, чтобы заползти в спальню, где мне нет нужды никого видеть и ни с кем разговаривать.

На часах четыре часа, поэтому я выключаю компьютер и выхожу из кабинета, чтобы отправиться к мисс Куинн.

Я вовремя подъезжаю к потрясающему особняку на Лансдаун Кресчент, и мисс Куинн открывает мне дверь. Я совершенно ошеломлена. Ее голос ни в малейшей степени не соответствует внешности. Я считала ее старой девой средних лет, учительницей фортепиано, но не могла ошибаться сильнее.

Она очень привлекательна, с длинными светлыми волосами, большими голубыми глазами и гладкой бледной кожей, и на ней прекрасное черное платье с убийственными клиньями.

Она улыбается.

– Вы, должно быть, Ава. Пожалуйста, проходите.

Она ведет меня в ужасную кухню в стиле семидесятых годов.

– Мисс Куинн, мое портфолио. – Протягиваю ей папку, и она с нетерпением ее забирает. У нее очень теплая улыбка. Может, я все неправильно поняла.

– Пожалуйста, зовите меня Рут. Я много слышала о вашей работе, Ава, – говорит она, листая папку. – Особенно о «Луссо».

– О, правда? – Я кажусь удивленной, но это не так. Патрик был в восторге от откликов, что «Рококо Юнион» получил от внимания общественности к «Луссо». Я бы предпочла забыть обо всем, что касалось «Луссо», но это кажется маловероятным.

– Да, конечно! Все только об этом и говорят. Вы проделали потрясающую работу. Не хотите ли чего нибудь выпить?

– Кофе было бы неплохо, спасибо.

Улыбнувшись, она принимается готовить напитки.

– Ава, прошу, присаживайтесь.

Я сажусь и достаю папку с предварительными набросками для клиента, вписывая вверху ее имя и адрес.

– Итак, Рут, чем я могу вам помочь?

Она смеется и машет чайной ложечкой в направлении комнаты.

– Вы еще спрашиваете? Это же ужасно, не так ли? – восклицает она, возвращаясь к приготовлению кофе.

Да, это на самом деле кошмар, но я не собираюсь ахать от ужаса при виде композиции коричнево желтых цветов с искусственными кирпичными стенами.

Она продолжает:

– Очевидно, я подыскиваю какие то идеи, чтобы преобразить это уродство. Я подумывала о том, чтобы снести стену и сделать большую гостиную. Вот, я вам покажу. – Она протягивает мне чашку кофе и жестом приглашает следовать за ней в соседнюю комнату.

Обстановка столь же мрачная, как и в кухне. Женщина выглядит довольно молодо – вероятно, ей лет тридцать пять, – поэтому, думаю, она переехала сюда не так давно. Это место выглядит так, будто малярная кисть не касалась его, лет так сорок.

После часа обсуждений я уверена, что знаю, чего хочет Рут. У нее хорошее видение.

Она провожает меня до входной двери.

– Я набросаю несколько эскизов в соответствии с вашим бюджетом и идеями и отправлю их вам вместе с графиком платежей, – уходя, говорю я.