Спецназ Ермака

Во-первых, нужно сразу уяснить, что русские первопроходцы шли на Восток отнюдь не в завоевательные походы, как их испанские коллеги-конквистадоры. То, что многие западные, да и отечественные историки сравнивают Ермака то с Писсаро (Карамзин), то с Кортесом («Экспедиция Ермака — русского Кортеса» — так озаглавил американский автор Ричард Пирс раздел своей книги о Сибири), в корне неверно. Военная составляющая похода Ермака в Сибирь была направлена против агрессивной внешней политики постмонгольского государства чингисида Кучума, которое, как и Казанское ханство, угрожало восточным границам державы. Причем Кучум первым начал нападать на строгановские соляные городки, его мурзы вели подстрекательскую деятельность среди разноплеменного населения Поволжья и Прикамья. Подобные «антироссийские» действия нашли свое отражения в летописях: «Подговорил мурза Эдигер черемисов. Взбунтовались черемисы, соляные варницы порушили, городки пожгли, служивых людей побили».

Так что поход Ермака был лишь ответом на агрессию. Что любопытно: созданный советскими историками в угоду большевистской идеологии образ покорителя Сибири мало соответствует действительности. Из учебников истории мы знаем, что Ермак был казачьим атаманом, бывшим бурлаком («Ермак» — это большой артельный бурлацкий котел), чуть ли не русским Робин Гудом, и если бы не его сибирский поход, запросто стал был Степаном Разиным, Кондратом Булавиным или Пугачевым.

На самом деле Ермак был, говоря современным языком, «госслужащим», участвовал в Ливонской войне, где его подразделение успешно сражалось с войсками Стефана Батория, отличившись храбростью и героизмом.

О том, что Ермак не был простым разбойником, говорит, например, тот факт, что у его отряда было собственное знамя (как у любого другого подразделения регулярной армии): «…ветер полощет казачье знамя: синее с широкой кумачовой каймою, кумач расшит узорами, по углам знамени причудливые розетки; в центре на синем поле — две белые фигуры: стоящие друг против друга на задних лапах — лев и ингор-конь с рогом на лбу, олицетворение «благоразумия, чистоты и строгости». С этим знаменем воевал Ермак против Батория на Западе, с ним пришел и в Сибирь».

Знатокам геральдики описание ермаковского знамени скажет о многом. Львы, грифоны, единороги и прочая агрессивная живность испокон веков красовались на щитах и военных знаменах, служили покровителями в битвах. Их до сих пор можно увидеть на шевронах элитных частей российской армии. Так что есть резон выдвинуть предположение, что отряд Ермака был чем-то вроде спецподразделения в войсках Ивана Грозного, и после окончания Ливонской войны царь перебросил своих спецназовцев в другую «горячую точку» — на Урал, попутно разрешив командиру набирать новых бойцов. Так к Ермаку попали Иван Кольцо, Никита Пан, Михайлов и другие действительно бывшие разбойники, ставшие героями сибирского похода.

В пользу того, что Ермак был государевым человеком, а не бандитом с большой дороги, говорит и полководческий талант атамана. Разбить в битве у озера Абалак десятитысячную рать под командованием племянника и лучшего стратега Кучума царевича Мухаметкула (Маметкула, Мамет-гула), имея меньше тысячи пеших — это деяние под стать Суворову! И дело тут вовсе не в техническом превосходстве ерамковцев, тем более что такового и не было. Это перед конями и пушками Кортеса падали в ужасе ниц ацтеки, а сибирские татары хорошо знали «огневой бой» (на стенах столицы Кучума, города Кашлык, были пушки и пищали), а уж татарской коннице вообще не было равных в тогдашнем мире.

И все же Ермак побеждал Кучума раз за разом. Царевич Мухаметкул был пленен, и… отправлен в Москву, ко двору Ивана Грозного! Разве разбойник так поступил бы с заклятым врагом? Нет, он казнил был его, повесил на первом же кедре.