Ее встретил муж подруги, который сказал:

— Женщина вашего духа должна присоединиться к партизанской войне. Вы очень подходите нам для разведывательной деятельности. Он рассказал Джоуи, что филиппинское подполье собирает информацию о японцах и посылает ее генералу Макартуру в Австралию, чтобы помочь ему в освобождении островов, и спросил, согласна ли она присоединиться к ним.

— Я не смогу совершить чего-то большого,— ответила Джоуи.— Но чем-то помочь — о’кей!

Ей дали первое пробное задание:

— Так как вы живете напротив японских казарм, проследите в течение следующих 24 часов, сколько солдат войдет и выйдет, в какое время и в каком направлении их повезут. Также обратите внимание на технику.

Джоуи провела за задернутыми шторами требуемое время, записала все, что увидела. Она не только сосчитала количество грузовиков с солдатами, но и отметила, что они приезжали грязными, как будто с боевых действий. Джоуи отнесла целую исписанную тетрадь по указанному ей адресу и там дала присягу в своей благонадежности и обещание хранить тайну. Так она вступила в — как она это назвала — «мою тихую войну», продлившуюся три тяжких года.

Джоуи поручили наблюдение за береговой линией. Здесь своими зоркими глазами ока стала высматривать расположение замаскированных японских зенитных батарей. Сделав набросок, она спрятала его в полый плод, который положила в свою корзинку с фруктами, и стала возвращаться. Навстречу попался японский солдат. Порывшись в корзинке, он алчно выбрал самый большой плод и пошел дальше. К счастью, Джоуи положила свой набросок в самый маленький. После этого она все только запоминала, а рисовала уже дома.

Джоуи попала в группу девушек, которым позволялось приносить еду голодающим филиппинским и американским военнопленным. Появляясь, она ободряла их и зажигала свет надежды в ввалившихся глазах изможденных джи-ай, а они сообщали ей информацию, которую удавалось вытянуть из словоохотливых часовых. Однажды подозрительный охранник, угрожая штыком, заставил ее уйти, сильно дернув напоследок за косу. Вплетенная в косу лента скрывала переданные пленными сведения, но она была заплетена достаточно туго и не распустилась.

В сентябре 1944 года наступающие американцы начали бомбить Манилу, уничтожая указанные Джоуи орудийные позиции. Теперь действия подполья направлялись Союзным разведывательным бюро. Однажды после условного телефонного звонка Джоуи встретилась с Мануэлем Колайко — прежде профессором университета Святого Томаса, а теперь капитаном разведки. Не хочет ли она вступить в разведывательное бюро, спросил он. Да, у японской контрразведки повсюду имеются осведомители, и много патриотов было схвачено и запытано до смерти или расстреляно, поэтому это может стоить жизни и ей, но...

— Что я должна делать? — просто спросила Джоуи.

Колайко объяснил, что она должна отправиться на окраину города и там сесть в грузовик. Джоуи надела свои деревянные сандалии, в полых подошвах которых она спрятала стопки листочков папиросной бумаги, содержащих добытую подпольем информацию о мероприятиях японцев по обороне Манилы, и отправилась на место встречи. Подобравший ее грузовик проехал 50 миль по объездным проселочным дорогам и оказался у горы Нагкарлан. Здесь ее встретил проводник и повел вверх по узкой тропинке. Через некоторое время путь им преградил огромный валун, и вдруг непонятно откуда послышался окрик. Джоуи произнесла пароль. Из «кроны ближайшего дерева на них посветили фонариком и разрешили пройти.