|
– Ну, – нарушил тишину Вольво. – Какие будут соображения, судари? Пард и Гонза переглянулись. – Какие уж тут соображения, – осторожно начал Гонза. – Прежде всего, нужно определиться: поезд убили из-за нас или нет? Мне кажется, однозначно – из-за нас. – Мне тоже, – коротко вставил Бюскермолен. Вольво, шевеля бровями, напряженно размышлял. – Скорее всего, действительно из-за нас. Во-первых, стреляли именно по восьмому вагону, а не по другим, а во-вторых – гнаться тоже пытались именно за нами. Так что сомнения излишни: у нас на хвосте гости. Напрашивается вопрос: с какой радости? Из-за нашего предприятия? Или кто-нибудь из команды натворил непотребного? А, Пард? Гонза? За своих-то людей я ручаюсь, а вот за вас, простите – не могу. Я знаю, Пард, ты лихо кладешь орков Жерсона прямо в Центре. Может, ты еще чего столь же героического успел совершить за эти дни? – Вы же прекрасно осведомлены обо всем, что я совершил за эти дни, – сказал Пард не без глубоко упрятанной издевки. – Сами хвастались. – А вдруг, мы что-нибудь упустили? Увы, никто из нас не всесилен и не всеведущ… – О! – Гонза оживился. – Приятно это слышать. Всегда больше хочется иметь дела с реалистами, чем с излишне самоуверенными живыми… – Мы дали повод подозревать себя в самоуверенности? – в голосе Вольво материализовался холодный, как воздух в рефрижераторе, металл. – Нет, – честно ответил Гонза, – но были очень близки к тому. – Спасибо за откровенность, – буркнул без всякой враждебности Вольво. – Итак? – Нет, Вольво. Ни я, ни Гонза за последние две недели не натворили ничего такого, за что можно было бы устроить сегодняшний цирк, – твердо сказал Пард. Он не знал, что означает слово «Цирк». Но слово это часто применяли в схожем контексте, и оно само то и дело срывалось с языка. Вольво проглотил сказанное без каких-либо внешних проявлений. – Ладно, я вам верю. Тогда ответ ясен: о нашей затее знает еще кто-то. – Жерсон? – предположил Гонза вкрадчиво. Не то спрашивая, не то констатируя факт. – Эта первая мысль, которая пришла мне в голову, – признался Вольво. – Ведь по нам стреляли вирги, и это мне вдвойне неприятно. Но вдруг это только ловкий отвлекающий ход? Чтобы мы грешили на Жерсона? Похоже, очень похоже. За нами даже не слишком усердно гнались. Попалили, погрели стволы… Не более того. – Да их Мина с Беленьким приложили, – задумчиво протянул Бюскермолен. – После хольфингских конфеток не очень-то побегаешь – нечему бегать. – Все равно, – Вольво прикрыл глаза. – Перебить нас в той бетонной кишке ничего не стоило. Тем не менее, нас отпустили. Пард поразмыслил, и стал все больше склоняться к точке зрения Вольво. Действительно, со слов вирга выстраивалась достаточно стройная картина. – То есть, у нас объявился нежданный конкурент? – открытым текстом сказал Гонза. – Информация рассосалась, несмотря на все потуги ее сдержать? – Таково уж проклятое свойство информации – что знают двое, знает каждый, прости Гонза, гоблин на вокзале… А нас больше, чем двое… – Закономерный вопрос – кто он, этот конкурент? – Пард вдруг решился на отчаянный ход, зыркнув на Гонзу, и уловив во взгляде гоблина молчаливую поддержку. – Кто мог узнать о нашей затее и пожелать тоже поучаствовать в экспедиции на юг за… за тем, что показалось таким заманчивым? А Вольво? Ты не знаешь? Уж не Техник ли Большого Киева? Гонза одобрительно хлопнул веками и сдвинул кепочку на самые глаза. |
