— Пилот знает… — медленно повторил ангел.

— Слышь, Петр, — спросил черт, когда рация разлетелась на запчасти. — У вас есть аэропорт?

— С утра был. Сейчас — не знаю.

— Проверим. Значит, так: мы отправляемся в аэропорт, оттуда нас повезут прямо во дворец. Будь готов к тому, что придется много бегать, прыгать и стрелять. Если не повезет, то размахивать мечом. Совсем плохо, если вместо меча тебе достанутся кухонные ножи.

— У меня и зубы крепкие, если что! — Петр растянул губы, показав ровный ряд зубов. — Укушу так, что мало не покажется!

— Войска джинна не любят, когда их кусают и очень злятся, когда это случается! — предостерег его ангел. — Кроме того, они и сами могут внезапно укусить тебя за больное место, а у них нет справки о том, что им делали прививку от бешенства. Поэтому, постарайся не доводить дело до обмена укусами. Уколы от бешенства до сих пор неприятны, и не в моих силах избавить тебя от них после заражения.

— Но ты сам сказал, что во дворце мы погибнем.

— Я решил повторить подвиг Гастелло и уничтожить дворец с телевизором одним ударом.

— Мы захватим самолет???

— Именно.

— Погодите, а как насчет заповеди «не убий»? Вам по фигу, а мне как?

— В отличие от иных убийц, у тебя есть письменное разрешение от Самого, — напомнил черт, — а не от тех, кто выдает себя за его заместителей на Земле, и тебе официально разрешено убивать врагов на время действия чрезвычайной ситуации. На это время тебе простится смертный грех.

Петр поежился от сверкнувшего в глазах черта хищного красного огня и поменял тему.

— Быстро ты их уничтожил! — заметил он, оглядывая спальню и думая над тем, сколько денег придется вложить в ремонт, и что скажет о беспорядке жена, когда заново обретет дар речи? — Я думал, здесь будет кровищи до третьего этажа и часов шесть кровопролитного сражения.

— Ты пересмотрел низкосортных ужастиков! — черт засунул за пояс три трофейных тесака: маньяки обожали это оружие больше всего. — Уходим.

Со служебными машинами, на которых выбраться из города было проще простого (их не тормозили патрули и не проверяли документы), возникли трудности: обнаруженные километрах в трех от дома Петра автомобили с подходящей служебной окраской были весьма некстати заняты служебным персоналом, выковырять который изнутри, несмотря ни на какие ухищрения, никак не удавалось.

А сам персонал, получивший от потрепанных в стычке на квартире Петра коллег по цеху неофициальные данные о том, что некий матерый преступник-чернокнижник с помощью черта и ангела (приметы всех троих переданы) с легкостью уничтожил группу усмирителей, быстро признавал преступника в подходившем к ним Петре, после чего напрочь отказывался вступать в переговоры, закрывался за замки-петельки, из машины не выходил и другим сесть не давал, а под конец и вовсе срывался с места, как укушенный. После моментально присвоенного Петру народного звания убийцы усмирителей, милиция категорически отказывалась не только его ловить, но и находиться на относительно небольшом расстоянии от него без поддержки тяжелой стрелковой техники.

Пришлось немного побегать за неправдоподобно шустро ускользающими патрульными машинами. Немного — не потому, что все-таки удалось поймать патрульных с недостаточно быстрой реакцией и малоприличным ускорением их потрепанных жизнью машин, а потому что во время забега они наткнулись на автомобильную стоянку с полным набором самых разных автомобилей и решили, что если не везет с спецмашинами, то стоит перекрасить «гражданскую» той же марки.

Но, осмотрев стоянку, дружно сошлись на мнении, что если похищать, то танк.