Чирк, чирк, чирк – и вдруг стальная трубка ствола выплевывает полуметровый язык оранжевого пламени. От жуткого грохота закладывает уши. Окно, как будто выбитое пинком великана, вылетает на улицу, сверкая созвездием мелких осколков. В комнате повисает клуб белого дыма.

Пусто. Ни мольберта, ни художника. За окном розовеет полоска рассвета. Вдруг старый дом как-то весь вздрогнул и из щелей в полу поднялись струйки пыли. С треском рвущихся обоев по стене пробежала трещина.

– Прыгаем, быстро! – Док сориентировался первым.

Мы бросились к окну и дружно сиганули в заросли бурьяна. Бешеный бег до забора – и мы взлетели на него, как птицы. За нашими спинами, складываясь сам в себя, как картонная коробка, рушился Тот Самый Дом.

Хэдлайнер

Дальняя дорога утомляет. Особенно когда шоссе пусто, обгонять никого не надо, серая предзимняя природа не балует впечатлениями, а паршивая китайская магнитола зажевала кассету и заткнулась навеки. Ровный шорох шин, однообразный гул мотора, еле заметные шевеления рулем в пологих поворотах и начинающиеся сумерки, когда габариты включить уже пора, а фары вроде как еще рано. Поневоле начинаешь клевать носом.

Вот и эти двое, на неказистой машине средних лет, скучно мотающие километр за километром «шоссе областного значения». Пассажир уже откровенно задремал, привалившись головой к стойке кузова, а водитель периодически зевает и трясет головой, но мужественно борется с собой. Ехать-то осталось всего ничего, километров сто, не больше. Разве это расстояние для бескрайней страны? Если бы еще не эта серость вокруг… У опытного водителя процесс управления не требует размышления, спинной мозг вполне справляется своими рефлексами. Свободное же сознание погружается в мечты и размышления, которые незаметно переходят в красочные сны… Нет! Держаться! Осталось меньше сотни, до темноты, конечно, не успеваем – проклятая покрышка, час из-за нее потеряли! Ладно, ерунда. Скоро будем дома. Расслабимся, выпьем пивка. А может и не пивка. Может быть, по сто грамм накатим. И еще добавим. А что? Имеем право! Поездка вышла удачной, товарец свой пристроили выгодно, да и на новую партию договорились. Глядишь, еще пара поездок, можно будет задуматься о машинке посвежее… Хотелось бы, конечно, импортное что-нибудь. Микроавтобус, например. С дизелем, чтобы экономичней. Не новый, само собой, не те доходы, но и подержанный «Фолькс» будет понадежней этой развалюхи. Вот, например, Жорик вроде собирался свой «Транспортер» продавать…

Перед утомленными глазами водителя уже сиял ладненький желтый микроавтобус, когда в сознание ворвался громкий непрерывный гудок. Вместо желанного «Фолькса» навстречу неслась, истошно сигналя, огромная фура. Из под больших колес рвался дым экстренного торможения, и выпученные бешеные глаза водителя кричали: «Что ж ты делаешь, гад! Не успеваю!». Машина, оказывается, летела по встречной. Уснул. Судорожный рывок руля – обратно, на свою сторону дороги, и визг пошедшей в занос резины. Несколько секунд судорожного отлавливания – порожняя «Газель» мела хвостом по дороге то вправо, то влево, пока скорость не снизилась до безопасной.

– Ну, Серега, ты даешь! – проснувшийся экспедитор потирал голову, пришедшую в резкое соприкосновение с боковым стеклом, – шишка же будет!

Сереге было не до него – обливаясь холодным потом он пытался прийти в себя. В ушах еще стоял визг резины и скрежет сминаемого металла, который, к счастью, не состоялся, но почудился очень отчетливо. Вот так живешь, работаешь, планы строишь, а потом – бац – и только сводка дорожных происшествий твой удел. Человек предполагает, а Бог располагает. Хитрая химия организма уже заменяла в крови ненужный более адреналин эндорфином, и счастье выжившего переполняло водителя.