Блейд сочувственно покивал головой и, по‑прежнему обнимая девушку за плечи, просунул руку ей под мышку и пощекотал сразу напрягшийся сосок. Калла чуть слышно взвизгнула и шлепнула дерзкие пальцы.

– Вечером, лайо…

– Да, лайя…

Он подумал еще немного.

– Кам. А я… Я – паллат?

Головка его возлюбленной снова качнулась.

– Нет. Ты – паллези. Ведь ты живешь здесь, – девушка обвела рукой коричневато‑бурые колонны древесных стволов, уходивших в голубое небо.

– Но я – смуглый, с темными волосами и похож на вас больше, чем белокожие и светловолосые…

– Все равно, ты – паллези… Но ты мне очень нравишься… – она прижалась к плечу Блейда.

В этом разведчик не сомневался. Некоторое время он размышлял, потом со вздохом произнес:

– Да, все очень сложно, лайя. Много разных племен, много названий… Есть еще кто‑нибудь – кроме паллатов и паллези?

– Еще – палланы…

– Кто?

– Нууу… Они – не паллаты, совсем другие, но тоже умеют летать и перемещаться, куда захотят…

Исчерпывающее объяснение! Блейд нахмурил брови, потом вдруг улыбнулся и спросил:

– Твои маленькие ножки не устали?

Не дожидаясь ответа, разведчик подхватил девушку на руки, поднял и посадил себе на плечи. Она завизжала от восторга, когда Блейд пустился вприпрыжку догонять ушедшую вперед парочку. «Маленькая глупышка, – подумал он со смутным раскаянием, – стоит немного приласкать тебя, и ты забудешь обо всем, что наговорила.» Когда до Джейдрама и Сари оставалось десятка два шагов, он поднял голову и задал последний вопрос:

– Как вы зовете всех? Паллатов, паллези и палланов? Есть общее слово?

– Да, – важно сказала девушка, восседая на его плечах.

– Озинра – мыслящие!

* * *

На ночлег путники остановились посреди широкой поляны, разбив легкие шатры по обе стороны могучего дерева, уходившего ввысь на добрых три сотни футов. Почва под ним была усыпана опавшей прошлогодней листвой, сквозь которую проросла свежая травка, мягкая и нежная; казалось, что под днищем палатки лежит пуховой матрас. Местные большие кошки как будто избегали открытых пространств, но темная древесная крона беспокоила Блейда. Там мог скрываться целый прайд ягуаров или иных хищников, и он совсем не хотел, чтобы какая‑нибудь тварь с когтями длиной в ладонь свалилась ему на голову. Особенно в ту минуту, когда он будет благодарить Каллу за сегодняшний разговор.

Джейдрам, однако, нашел выход. Покопавшись в своем мешке, он достал широкий металлический браслет с двумя дюжинами звеньев, одел на запястье и начал поочередно нажимать пластинку за пластинкой. «Тарон», – благоговейно прошептала Калла, зажимая уши. Внезапно раздался резкий свист; частота звука мгновенно выросла до порога слышимости, и пронзительная боль на миг прострелила виски Блейда. Над темной кроной послышались возмущенные птичьи крики и хлопанье крыльев, быстро удалявшееся к лесной опушке; затем все стихло. Они расставили палатки – выбрав, из соображений благопристойности, дистанцию в тридцать ярдов, – разложили костер и приступили к ипле и ужину.

В честь начала похода Саринома приготовила и вино. Процедура была простой – она опустила крохотный шарик в одну из фляг, затем разлила в кружки темную, отсвечивавшую рубином жидкость. Блейду показалось, что женщина бросила на него предостерегающий взгляд; он сделал пару глотков и, хотя вино было превосходным, крепким и ароматным, незаметно выплеснул остаток в траву. Так же он поступил со второй и третьей порциями.

Они разошлись по палаткам.