— Где бывают? — старший оперуполномоченный был строг и холоден.

— В кино! Ну, представь, приходят одни к другому, идут по этому цеху и насвистывают условный мотив. Открывается одна из дверей, появляется такой супермен и спрашивает: "Проблемы, друзья?" А они говорят: "Ты в порядке?" А он: "Увидимся позже".

— Ты мне кино рассказываешь? — Василий заботливо заглянул Сане в глаза. — Ну-ка, как там у нас с вменяемостью?

— Кино, конечно.

Саня закрыла глаза, привалилась затылком к стене и заплакала.

Старший оперуполномоченный женских слез не боялся и переносил их легко. Но сейчас, глядя на маленькую, измотанную, плачущую Саню, он расстроился. Достав из кармана свой огромный носовой платок, больше похожий на пеленку, он принялся вытирать ей лицо и успокаивать.

— Все, все, девочка, все уже позади, — уговаривал он Саню, — все, Санечка, все, девочка, больше тебя никто не обидит. А этих — да я им все повыдергиваю, они еще сто раз пожалеют, что тебя тронули.

Потом Василий напустил полную ванну горячей воды, и пока Саня приходила в себя и предавалась водным процедурам, занялся приготовлением завтрака, который впоследствии сам и съел, поскольку у Сани не было аппетита.

— А теперь — прятаться. Одевайся, дружок, и поедем ко мне, — Василий произнес это более чем доброжелательно; вместе с тем его тон не допускал возражений.

— Я вчера уже была у тебя, — тем не менее попробовала возразить Саня.

— Это ничего, я тебе всегда рад. Так и мне будет спокойнее, и обидчикам твоим отомстим. Подружку твою Рэне я пуганул, она наверняка уже велела своим бандитам, чтобы они тебя вернули. И они тебя ищут, поверь. А тебя нигде нет. Исчезла, испарилась. Но я-то буду требовать: "Вынь мне Саню и положь!" Вот пусть и крутятся.

— А как же я спрячусь? Мне же на работу.

— С работой мы договоримся.

Саня повздыхала, посопела, но вещи собрала, и через двадцать минут Василий уже укладывал ее спать на своем диване. Сам он ложиться не стал, глуповато в семь утра-то.

Укладывая спать свою гостью, Василий растрогал ее до слез, сказав: "Спи, деточка". Старший оперуполномоченный списал Санины слезы на усталость и нервное перенапряжение.

Глава 47. ТЕЩА

Мать Ирины и теща Ивана Неля Павловна давно желала смерти своему бывшему зятю. И не просто желала, но и надеялась. С особым чувством она относилась к многочисленным фактам гибели бизнесменов, не пропускала ни одного выпуска телепередачи "Дорожный патруль" и внимательно прочитывала все криминальные хроники в газетах. По всему получалось, что Ивана убить могут, потому что профессия у него опасная. К тому же ей очень нравилось, что бывший зять гоняет на своей машине с большой скоростью — сводки дорожно-транспортных происшествий она тоже изучала внимательно.

Неля Павловна панически боялась генетической экспертизы, причем боялась не только за дочь, не только за ее материальное благополучие, которое грозило рухнуть после того, как "все раскроется"; она боялась, и куда больше, чем безденежья, что Иван настроит детей против Ирины, а Ирина будет винить в этом ее, Нелю Павловну, которая любезно подсказала Ивану идею проведения экспертизы. Она не сомневалась в том, что внуки, узнав правду о рождении Павлика, перестанут верить матери, которая на протяжении двух лет не только убеждала их в том, что отец Павлика и их отец — одно и то же лицо, но еще и всеми силами убеждала их в непорядочности Ивана. "Хороший человек не может ТАК относиться к своему родному ребенку" — вот на чем строилась аргументация Ирины, когда она спорила с детьми о моральном облике их любимого папаши.