- На самом деле, все мы были такими же, - рассуждает Терранс. – Даже сам Морти. И глупо это отрицать. Лис, правда, со мной не согласна, но…

- Да. Не помню, чтобы ты обманом пробирался на какие-то вечеринки.

- Просто…

- Просто тебе хочется в это верить. Но, милый, - Лис крепче сжимает руку мужа, - ты совсем другой человек. Спокойный, правильный. К чему опять спорить?

- Что ты выдумываешь? Я тот еще бунтарь.

- Нет.

- Дай мне хотя бы помечтать.

Я почему-то усмехаюсь, и это так на меня не похоже. Боже, превратилась в какую-то недотрогу. Но разве можно смотреть на Фонзи и ничего не чувствовать? Тут должно или раздражение вспыхнуть или нечто иное. Лис целует мужа в щеку, а я все-таки морщусь. В каждом человеке живет нежность и желание, чтобы с тобой тоже были нежным. Меня это, как ни странно, совсем не касается. Я бы отдала сейчас многое, лишь бы смотреть не на их довольные лица, а на кислую рожу миссис Брейнсик. Да уж, прослушать курс возрастной анатомии не так болезненно, как идти рядом с влюбленной парочкой. Сразу начинает себя ощущать третьим лишним, глупым, голым, странным. В общем, ты ничего не понимаешь, не знаешь, как себя вести, куда дети руки, взгляд, и просто мечтаешь поскорее спрятаться куда-нибудь подальше. Да, тяжела доля одиночек. У них так много времени на то, чтобы поразмышлять над своей жизнью, что они непременно находят в себе изъяны и начинают сходить с ума. По-моему, даже статистика есть такая. Мол, холостяки чаще страдают чем-то вроде психо-депрессии, в отличие от поглощенного любовью – отношениями, ссорами и прочей канителью – романтика. Глупая статистика. Вот я вообще не заморачиваюсь над подобной чепухой. И сейчас тоже не заморачиваюсь. И не думаю. Совсем.

Встряхиваю головой и решаю переключиться.

- А вы…, - прочищаю горло, - вы давно Морти знаете?

- Я с колледжа, - отвечает Лис. – Мы тогда начали встречаться с Терри, - ТЕРРИ, ох, господи, еще больше меня обезоруживает любовь парочек давать друг другу какие-то, ну, очень занимательные прозвища, - и он поведал мне свою страшную тайну.

- Что еще за тайну?

- Я вырос в приюте, - Фонзи дергает уголками губ. – Не выделялся в школе икак ни странно, был невидимкой. Правда, до тех пор, пока не встретил мистера Цимермана. А он,  точнее его семейный фонд, спонсировал программу по обучению одаренных подростков. Это что-то вроде  интенсивного образования, помощи нуждающимся. Я прошел все тесты.

- И что было дальше?

- Учеба. Долгая и муторная. Изначально я ведь считал, что Морти – мой инвестор, который вдруг разглядел во мне особый потенциал. Но позже мы начали общаться ближе, и он предложил мне работу. Затем я порекомендовал Лис, и все пошло само собой.

- И вы так спокойно окунулись в этот артхаус? – усмехаюсь я. – Поймите правильно, погоня за плохими парнями лишает многого. Например, времени, безопасности.

- Мы ни о чем не жалеем, - говорит Лис. – Нам есть о чем вспомнить.

- А как же…, ну, как же семья? Вы женаты, но что будет дальше? Нельзя ведь вечно сидеть с Морти и отвечать за то, что натворили мои предки?

- Лучше мы будем думать, что помогли многим людям, - задумчиво тянет Терранс и переводит на меня взгляд. Он неуверенно улыбается. – Это неплохая перспектива. Ради нее можно и пожертвовать чем-то.

Да уж. Я категорически не согласна. Жертвовать собой ради тех, кому на это, как бы так сказать помягче, абсолютно наплевать? Это ведь глупо. Правда. Люди делают добрые дела и ждут, что когда-нибудь им ответят взаимностью. Но это такой искусный обман, что впору задуматься над понятием этики. Сейчас уже не нужно делать добро.