- Ты меня слышишь?

- А ты меня видишь? –перевожу глаза на Мортимера и выпрямляюсь. – Чего вы, мать вашу, добиваетесь? Хотите, чтобы я коньки отбросила?

- Ты злишься.

- Да я просто в бешенстве!

- Ты устала – это плохо.

- Правда так думаешь?

- Да, я думаю, тебе стоит пробежать еще пару кругов и перестать ныть, дорогая. – Кто знает, что творится в голове у этого сумасшедшего аристократа, но неожиданно он лукаво кривит губы и вздыхает. – Ты шесть лет занималась гимнастикой, но потом бросила. Ходила на кикбоксинг, и что сделала? Ах, да. Бросила. Кажется, тебя замечали даже на спортивной стрельбе на первом курсе университета, правда…

- К чему вы это мне рассказываете?

- К тому что ты постоянно сдаешься. Не доводишь дело до конца.

- Довести сейчас дело до конца, это подождать, пока из носа кровь польется? – Тяжело дыша, смахиваю со лба пот и делаю шаг вперед. – Я не на это подписывалась. Какой вам от меня будет прок, если я с кровати встать завтра не смогу? Разуйте глаза, Морти. Ваш метод устарел. Люди не занимаются бегом, не накручивают круги в импровизированном зале. Все учатся нажимать на курок и целится в голову.

- Так посмотришь, ты и побольше меня понимаешь в нашей ситуации. – Цимерман не очень доброжелательно улыбается. Подходит ко мне и хмурит морщинистое и осунувшееся лицо, отчего его седые брови намерено ползут вниз, домиком. – Близнецы не станут ждать, пока ты отыщешь браунинг, милочка. И никто из них не подарит тебе свой ствол, дабы ты попала им ровно в голову. Тебе стоит лишь надеяться, что однажды, когда вы встретитесь, ты успеешь унести ноги, но с этим у тебя будут огромные проблемы, потому что даже пять минут ты не в состоянии проконтролировать свое тело. Ты начинаешь ныть и жаловаться, как слабачка и маленькая девчонка.

- Да что ты…

- Ты тратишь мое время.

- Но…

- За каждое неповиновение – наказание. Спор, равняется прогулам. Сказала слово мне поперек, пробежала еще два круга.

- Да что за чушь, мне плевать на ваши правила!

- Уже четыре.

- Наплевать.

- Шесть.

- Издеваетесь?

- Я? – Старик смеется и пожимает плечами. – Нет, моя дорогая. Это тебе себя не жалко. Восемь кругов, прямо сейчас.

Рассерженно рычу, но все же срываюсь с места. Тут же мое тело взывает еще сильнее, начинает вопить какую-то оперу, в которой каждой конечности предписано соло, и пальцы сердито сжимаются в кулаки, вымещая злость на порозовевших ладонях. Мне кажется, что я никогда не остановлюсь, однако минут через пять старик позволяет мне отдохнуть. 

Падаю на кушетку, хватаю бутылку с водой и залпом выпиваю половину. Морти даже не пытается скрыть недовольство. Наблюдает за тем, как капли одна за другой скатываются по моему подбородку и причитает:

- Какое бескультурье. Тебя учили манерам?

- Манерам пить?

- Ты выглядишь дико. На столе есть стакан. Специально для тебя, Эмеральд.

- А знаете, я ведь еще и из-под крана воду пью, - довольно улыбаюсь и киваю, - да-да. Со мной вообще опасно рядом находиться! Еще заразитесь варварством, мистер Цимерман.

Мортимер хмыкает, а я смеюсь и откидываюсь назад в кресле. Надеюсь, он не думал, что справиться со мной будет так просто. Отставляю на стол бутылку и разминаю ноющие плечи. Они до сих пор саднят от ран. Теперь еще и горят от нагрузки. Ненавижу жаловаться, но сейчас мне и, правда, паршиво.

Слышу, как распахивается дверь и приподнимаю подбородок. В зал входит женщина, которая совсем недавно обрабатывала мне раны. На ней все тот же белый халат, на лице у нее все те же бесформенные веснушки, а у меня все так же нет никакого желания говорить с ней по душам, пусть она и пытается пробиться ко мне со вчерашнего вечера. Уверена, это происки Морти.