Все это так, но Габби, похоже, отнюдь не радовался своей удаче. Следующей ночью он был настолько болен, что рядом с ним за рулеткой сидел врач. Градусник показывал жар за сорок. Кровяное давление побивало все рекорды. С него градом катился пот, он мелко и часто дышал, еле ворочал языком, хотя сделал едва ли пару глотков из бокалов с бесплатной выпивкой, которые цепочкой выстроились возле его локтя. Потреблял он только чистую воду, в которой звякал лед, когда он брался за стакан дрожащей рукой.

И все же Габби выиграл. К окончанию четвертой ночи за игровыми столами он набрал так много фишек, что для их перевозки к кассе пришлось бы позаимствовать тележку. Перед ним высилась разноцветная гора из ярко раскрашенных кружочков слоновой кости. Габби улыбнулся и вынул из кармана смокинга револьвер. Вытряхнул на зеленое сукно все патроны из барабана. Поглядел на окружающих через шесть пустых цилиндрических отверстий. Высунув язык, подмигнул девушке‑крупье и при этом выглядел до того похотливым, что она потом неделю не спала. Взял один патрон, вставил его в барабан. Провернул. Взвел курок, уткнул дуло в правый висок и, ухмыляясь, нажал на спуск.

К этому моменту народ отхлынул от столика, – продолжала Сузанна. – Никому не хотелось запачкаться кровью и мозгами Габби Тенча. Но никто не ушел совсем. Им хотелось посмотреть. Славное было времечко в Гаване тридцатых годов. Да к тому же натуры все такие азартные. Тем более что нелегко отвести глаза от человека, который хочет измерить свою удачу до конца.

Итак, он нажал на спусковой крючок. Боек револьвера ударил в пустое гнездо. Габби моргнул, и облачко досады спустилось на его затуманенное от жара чело. Неуклюжими движениями он принялся собирать патроны со стола. В общем и целом он зарядил пять гнезд револьверного барабана. Вновь ухмыльнулся, прокрутил и опять приставил дуло к виску. Кто‑то взвизгнул. Он нажал на спуск.

– И боек ударил в пустоту, – сказал я.

Сузанна кивнула.

– Так он повторил пять раз, по числу патронов. Затем вытряхнул их из барабана, собрал все фишки и под аплодисменты ошарашенной публики отправился обналичивать выигрыш.

– Ему здорово повезло.

– Отнюдь, – сказала Сузанна. – Везение к этому не имеет ни малейшего отношения. Пять к одному – да, это везение. Но пять к одному в пятой степени? Такие шансы побить никто не может.

– Значит, у него все патроны были протухшие.

– Так ведь и револьвер был не его собственный. Выяснилось, что он его незаметно стащил из подмышечной кобуры одного гангстерского охранника, который в ту ночь дежурил в зале. Судя по всему, этот Габби умел показывать трюки, настоящие чудеса престидижитации и ловкости рук. Он заплатил полдоллара хозяину водного такси, чтобы тот доставил его на борт яхты. Рулевой потом говорил, что деньги были выброшены на ветер. К этому моменту все верили, что Тенч мог бы по воде пройти к «Тузу пик».

Другими словами, к «Темному эху». Судно просто прикинулось другой яхтой.

Габби Тенч не вернулся в казино следующим вечером. Да и через день тоже. На четвертые сутки до берега стала доноситься шедшая из бухты вонь. В Гаване климат жаркий, и запах разложения дает о себе знать очень быстро и настойчиво. Полиция в сопровождении военных поднялась на борт, подозревая, что их ждет труп жертвы ограбления. Труп действительно имелся. Но Тенча не убивали разбойники. Никого не оказалось на борту, кроме мертвого хозяина. Или по меньшей мере следов чужого присутствия.