В тренировочных лагерях охотников учили выживанию в рукопашной с перевертами. А еще учили тактике сражения в тоннелях и коридорах. Из этих уроков Никита вынес простую истину: атаковать одновременно оборотни не могут. Поэтому нужно расправляться с ними по очереди. И делать это быстро. Вот только потолок позволяет сволочам нападать в двух плоскостях.

Волколак, бежавший по проходу, опережал своего напарника на две головы. Он прыгнет раньше, понял Рамон. Сделав три быстрых шага, охотник сместился влево. Потолочный оборотень успел среагировать, а его напарник промчался мимо. Никита, не глядя, ткнул ножом вверх. И попал. Волколак, закладывая вираж, открыл шею. Кровь хлынула из сонной артерии, заливая пол, сиденья и одежду Рамона. Выдернув клинок, Никита пригнулся. Поток воздуха сообщил ему, что человек-койот пролетел мимо.

Волчье тело отвалилось от потолка и рухнуло к ногам Рамона. Лапы ковульсивно скребли по металлическому покрытию.

Рамон выпрямился.

И увидел картину жуткой бойни. По вагону были разбросаны ошметки звериных и человеческих тел. Проскочивший вперед волколак лежал в проходе, неестественно прогнувшись. Сломан позвоночник, догадался Рамон.

Тейн бежал по стене.

Словно и не было никакой гравитации. Словно охотник-ведун принадлежал к числу тех, с кем сражался всю жизнь.

Рамон завороженно наблюдал за действиями напарника. Тейн в несколько прыжков покрыл дистанцию, разделявшую его и пардуса. Зверь взмахнул когтистой лапой, но промахнулся. Тейн сделал сальто, приземлился рядом с тварью и нанес удар. Вот только ударил он не ножом или кастетом. И не в тело своего врага. Тейн всадил руку по самый локоть в пол вагона. Раздался страшный скрежет. Рука, подобно остро отточенному клинку, прошила металлическую пластину.

Охотник ударил в тень пардуса.

Зверь схлопнулся. За доли секунды двухметровая тварь сжалась в точку и перестала существовать. Зато рядом воздух сгустился, выталкивая в реальность бледного типа. Голого, с дряблыми мышцами и обвисшим животом. Седые космы диаблеро были перехвачены кожаным ремешком, украшенным непонятными висюльками. Колдун жадно хватал ртом воздух.

Тейн выдернул руку из пола и рубанул ладонью наотмашь. Голова старика упала на пассажирское сиденье.

Господи, подумал Рамон, да этот тип голыми руками способен целый зверинец перебить!

В следующую секунду Никита понял, что наблюдает за шоу в компании койота. Тварь медленно обернулась, все еще сжимая в лапе кастет, посмотрела в глаза охотнику. А потом бросилась бежать. Нувиш прыгнул через два пассажрских кресла, оттолкнулся от спинки, царапая экокожу, и вильнул в проход. Там его и настиг нож, брошенный Рамоном. Лезвие врубилось под лопатку оборотня, вынудило его споткнуться. Сделав еще два шага, койот упал.

– Хороший бросок, – похвалил Тейн, приблизившись к напарнику. – Думал, упустишь его.

Рамон промолчал.

Слишком часто на его пути встречались люди, подобные Тейну. Самоуверенные и доверяющие только себе.

– Ладно, – Тейн хлопнул Никиту по плечу. Чистой рукой. – Мы почти приехали. Куда тебя выводить?

– Домой. Куда же еще.

* * *

– Ты псих, – сказал Рамон.

Валик пожал плечами:

– Хотели город – получите, распишитесь.

Ржавчина встретила путников невыносимым пеклом. И рыжей пустыней, простирающейся там, где некогда цвели степи. Обычный для этого среза ландшафт.