Алекс провела языком по внезапно пересохшим губам.

— Я не могу дышать…

Эйдан положил руку ей на затылок, наклоняя голову.

— Можешь, — сказал он спокойно. — Эта паника пройдет.

Она проталкивала большие глотки воздуха в горящие легкие, стараясь справиться с рвущимся из горла рыданием. Алекс не могла плакать. Ничего не могла делать, кроме судорожных попыток дышать. Он нежно массировал ей затылок, чтобы снять напряжение.

— Почему ты просто не убил меня?

Ее слова прозвучали еле слышно.

— Я не собирался убивать тебя, Александрия. Ты ни в чем не виновата. А я не хладнокровный убийца.

Она посмотрела на него снизу вверх.

— Пожалуйста, не лги мне. Я знаю, что это так.

— Я охотник, piccola Я не убиваю невинных. Я вершитель правосудия нашего народа, назначенный нашим князем, чтобы охранять этот город.

— Я не одна из вас. Я не такая.

Алекс знала, что он видит ее отчаяние, но старалась казаться спокойной.

— Это какая-то ошибка. Ты должен все исправить.

Ее голос дрожал, тело сотрясалось.

— Если бы ты послушал меня, то понял бы, что я не такая, как ты. И я действительно не такая, как ты!

Он обнял ее, стал разжимать сжатые кулаки, поглаживая отчаянно бившийся пульс на запястьях.

— Постарайся успокоиться, Александрия, все будет хорошо. Ты быстро выздоравливаешь. Ты не видела себя вчера вечером, но, поверь, ты выглядишь уже намного лучше. Скоро ты поймешь, что в новой жизни есть кое-что, что тебе понравится. Ты сможешь видеть в темноте, словно днем. Сможешь слышать звуки, которые никогда раньше не слышала, видеть вещи, которые не видела. Это прекрасный мир.

— Ты не понимаешь. У меня уже есть жизнь. Мне надо заботиться о Джошуа, он не может оставаться без меня целый день. Он всего-навсего маленький мальчик. Мне нужно отводить его в школу. А еще я должна работать.

Эйдан говорил, что он не убийца, но Александрия не слепая. Он красив, но смертельно опасен. Она не могла, не должна была становиться ему подобной. Ей нужно заботиться о Джошуа. Эйдан вздохнул, и она почувствовала его тихий выдох всем телом, до кончиков пальцев на ногах. У Алекс было такое чувство, будто он знал, что она думает. Словно он и правда был в ее голове, разделяя ее мысли и эмоции.

— Ты можешь заботиться о Джошуа. Ваши вещи в комнатах на втором этаже. Ты и Джошуа будете жить там. Ты будешь жить как привыкла. Только днем, когда ты уязвима, будешь приходить сюда спать. Джошуа ничего не помнит о вампире. Я не мог позволить, чтобы это воспоминание мучило его всю жизнь.

— Вы не можете позволить ему знать правду, — догадалась Александрия. — У нас есть свой дом. И как только появится возможность, мы уедем отсюда. Из этого города, если понадобится. Так далеко от тебя, чтобы с моим братом ничего не случилось.

Наступило молчание. Она чувствовала, как тревожно бьется сердце. Когда Эйдан пошевелился, она замерла. Он был спокоен, но напугал ее, двигаясь абсолютно бесшумно.

— Между нами есть связь, Александрия. — Голос лился, как чистый горный поток. — Этого не изменить. Я всегда буду знать, где ты и что ты… Ты всегда можешь найти меня. Если бы я хотел убить Джошуа, то давно бы это сделал. Ты останешься здесь и будешь учиться выживать. У тебя будет время приспособиться к новой жизни.

— Я хочу видеть его прямо сейчас. Я хочу видеть Джошуа!

Она почему-то не могла свободно дышать. Эмоции переполняли ее. Она подумала, что может сойти с ума. Но сидела спокойно, как воспитанный ребенок, который хочет, чтобы его похвалили. Его бесстрастные золотистые глаза и каменная маска вместо лица смущали ее.

Позже Александрия не могла понять, как это случилось.