– Кроме Марка Лиса, – усмехнулась я, подмигивая Юлии.

Она тут же поджала губы и передернула плечами.

Отношения этих двоих меня очень забавляли. Вернее, отсутствие оных. Даже я сразу приметила, что между ними не просто искрило, а сверкало, но оба отказывались это признавать. А причина была простой и грустной одновременно: отцы этих двоих не ладили, вечно сталкиваясь по рабочим вопросам и нагнетая междоусобицу все сильнее. Своих детей родители очень любили и готовы были дать многое, кроме разрешения на дружбу. Что уж говорить о большем?

Так что первые три курса Юлия и Марк страшно ссорились и подставляли друг друга. На четвертом курсе учиться стало в разы сложнее, так что пришлось отложить войну до лучших времен. А на пятом…

– Мне плевать на Лиса, – сказала Юлия, присаживаясь в кресло и принимаясь допивать отставленный ранее на столик чай.

– Но это не отменяет того, как он на тебя смотрит, – пожала плечами я, убирая платье в коробку.

– И как же? – Она откусила печенье и замерла в ожидании.

– С восторгом, о котором многие девушки не смеют даже мечтать, – ответила я, улыбаясь.

Юлия тихо вздохнула и задумчиво уставилась в стену, забыв о печенье.

Я слышала, с каким теплом и трепетом она говорила о своей семье. О братьях, матери и – особенно – отце. Единственная дочь, любимица. Юлия страшно боялась разочаровать Бьертов плохой учебой, недостойным поступком или – не приведи боги! – отношениями с врагом. А потому просто ждала, когда чувство пройдет.

Я понимала ее. И тоже ждала подобного. Думала о Конраде Экхане, ругала его и повторяла, как заклинание, что ненавижу этого гада. А потом специально шла через плац, чтобы глянуть хоть мельком, как он тренирует студентов.

– Знаете, как говорят: запретный плод сладок? – неожиданно спросила Юлия.

Я кивнула, посмотрев на нее.

Она улыбнулась и сказала тихо:

– Я все думаю… а если он перестанет быть запретным? Если позволить себе маленький укус… сладость уйдет? Может, этот плод вообще червивый, да?

– Или вкусом напоминает старый поношенный тапок, – задумчиво добавила я.

– Вот-вот. – Юлия кивнула. – И тогда все страдания по запретному станут совершенно пустыми. Можно будет вспоминать о них и смеяться над собственной глупостью.

Я не ответила. Но подумала, что давно склонялась к такому же варианту. Что может быть плохого, если надкусить запретное? Даже если понравится, можно снова уйти и постараться забыть. Как раньше.

– Пойду готовиться к балу. – Юлия поднялась, улыбнулась мне и уточнила: – Гулять сегодня не пойдем?

Я покачала головой. Через час мне требовалось вернуться в академию и провести еще два урока у третьих курсов. А потом заказать ужин и сделать пару тренировочных причесок на завтра.

День был распланирован и обещал приятные хлопоты, но все испортил один момент. Миртон Эшер не пришел на занятия.

– Ему стало плохо, – сообщила мне староста группы. – Думаю, на бал он тоже не пойдет. Закрылся у себя и никого не хочет видеть.

Пришлось вносить коррективы в свое расписание и посещать мужское общежитие.

Узнав у коменданта комнату Мирта, я поднялась и постучалась, требуя пустить меня по-хорошему. Но парень не ответил.

Конечно, он мог просто спать, однако я решила уточнить и активировала проверку на темные эманации. После чего пришлось срочно вызывать Марка Лиса с его запасными ключами и отмычками… Я даже знать не хотела, зачем они ему и как он ими научился пользоваться. У всех парней должны быть свои странные хобби. Наверное.

А в комнате Миртона нас ждал один из тех сюрпризов, которых никто не любит.